Но, несмотря на все эти неспокойные мысли, глядя на голые кроны деревьев, Нина сознавала, что все равно хочет повторения их близости. Более того, невозможно было даже представить, что она нашла бы в себе силы отказаться от этого. Это убогое место, обшарпанное здание и ключ от номера — все наполнялось особым смыслом, поскольку было связано с Гордоном. Нина не понимала, как это случилось, но не было никаких сомнений, и она была готова покориться неизбежности, что бы ни готовило ей будущее.
Она взяла ключ из руки Гордона. При этом металл звякнул о пластиковую табличку.
— Да, хочу, — твердо сказала она.
Гордон крепко поцеловал ее, они вышли из машины и нетвердым шагом направились в мотель.
Это была небольшая квадратная комната с огромной кроватью, застланной дешевым покрывалом. Ванная была выложена розовым кафелем и увешана пестрыми полотенцами.
Гордон бросил ключ на покрывало.
— Извини меня, Нина. Это ужасно.
Он вспомнил полный достоинства интерьер дома на Аллее Декана. Гордон видел перед собой спальню Нины так же четко, как если бы перед ним была ее фотография. Но он хотел, чтобы второй раз, если это произойдет, они были на нейтральной территории — не у него и не у нее.
— Это не красиво и не ужасно, а просто место не имеет значения, — мягко сказала Нина.
Гордон был благодарен ей за такой ответ. Но теперь, в этом подобии спальни, в этой безликой комнате, где жили путешественники и командировочные, которым все равно было, где переночевать, или незадачливые любовники, вроде них, Гордон вдруг увидел свои отношения с Ниной такими, как они есть, без налета романтики. Он увидел мужчину средних лет, уставшего от своей замечательной жены, потому что изо дня в день в их жизни повторялось одно и то же. Он привез сюда Нину, и теперь, при свете дня, понял, что она была на самом деле не той пугливой девчонкой, которую он завоевал в прошлый раз, а печальной вдовой, тоже уже не очень молодой, с прекрасным грустным лицом. И он привез ее сюда, чтобы совершить довольно банальный акт супружеской измены.
Гордон вновь вспомнил о том вечере, когда он показывал Нине собор. Тогда все его мысли и чувства были поглощены Ниной, но тем не менее он вспомнил органную музыку и спевку хора. Гордон не был религиозен в общепринятом смысле слова, и с Вики они поженились в мэрии, но он ясно понимал, что то простое существование, полное верности и чувства долга, что одобрил бы Господь Бог, все больше удаляется от той реальной жизни, которую ведет он, Гордон Рэнсом.
— Что с тобой? — спросила Нина.
Гордон попытался произнести «ничего», но не смог при этом взглянуть Нине в глаза и повернулся к окну, за которым была видна его машина.