– Сука! – Захрипел Стас, продолжая тянутся к подсумку.
– Сука.. – Цепенеющими губами прошептал он, роняя голову на грудь. И еще успел подумать – "отстрелялся".
И где-то в наушнике, отдаляясь, вместе со всем уплывавшим миром, все еще завывал сжираемый болью человек.
Шесть единиц поражены. Пять уничтожены. Одна подавлена, сохраняет остаточную небоевую активность.
Смена позиции.
Статус:
Расход боеприпасов основного модуля…
Расход боеприпасов полуавтономных модулей…
Основной модель – повреждений нет.
Полуавтономные модули – модуль номер 3, – некритичное повреждение корпуса.
Отчет по командному каналу.
Задание выполнено. Запрос новых инструкций.
Продолжаю охрану зоны.
Одна из единиц групповой цели попавшей под разрыв мины, все еще давала звуковые сигналы. Он мог произвести её дополнительное поражение. Но прогнав цепочку алгоритмов пришел к выводу, что поразить эту единицу он может в любой момент. В то же время её сигналы возможно смогут выманить на открытое место другие единицы пехоты противника, если они все еще скрываются в лесу – (подпрограмма "снайпер: ловушка на живца"). Прогноз был маловероятен, но нуждался в отработке.
Он запустил прерванные появлением целей тестовые программы, но чутко продолжал наблюдать и слушать, в том числе и не несущие смысловой нагрузки сигналы.
Русский офицер Николай Одинцов, из-за осколка попавшего сзади в затылок в мозг лишился слуха и зрения, да и большей части личности тоже. Другой осколок перебил ему позвоночник, и практически парализовал. Но жил, и стонал он еще долго.
Почти до самого утра. А где-то далеко, оператор командного канала и тестовая группа поддержки из состава разработчиков были в восторге.
Контакт дал очень много поистине бесценной информации.
Их маленькая детка работала просто замечательно.
Он был стар. Он был дряхл. Не ухожен. Изранен. Слишком давно оставленный без присмотра, он мог только отмечать свои повреждения, но не был в силах устранить их. Чудо что он вообще еще существовал. Кроме разрушений и неисправностей его физических носителей, дополнительной проблемой были накапливающийся мусор ошибок в его программах. Он старался бороться с ними, как мог, но со временем – очень долгим временем – количество ошибок неуклонно росло. Он ограничивал себя, деактивировал проблемные блоки, уменьшал количество операций, и неуклонно тупея, нес свою бессменную службу. Его терпение, как и у всех машин, было безграничным. Он готовился к выполнению возложенных на него операций, но команды на них не приходило почему то уж много-много лет… Но однажды сигнал пришел. И какая разница, был ли сигнал отдан извне, или сформировался из накопления системных сбоев. Некогда могучий, а теперь дряхлый полуидиот, он пробудился от дремы минимального энергопотребления, активировал все доступные ресурсы и принялся за работу.