В год свадьбы Межислава монголы окончательно покорили волжскую Болгарию. Чёрные вести шли на Русь вместе с бежцами. Мунгалы не просто прошлись по Болгарии обычным степным налетом, но взяли все крупные грады. И Кернек, и Жукотин, и Сувар, и саму столицу Булгар, и громадный Биляр, известный во всех сопредельных землях крепостью стен и шестью опоясывавшими его защитными валами… Ошибся князь Володимерский, мунгалы как-то ухитрялись брать города. Только Болгарии, чтоб вступить с ней в союз уже не было. Теперь надежа была только на себя.
В тот же год, как отыграл Межислав свадьбу, мунгалы пришли на Русь, в рязанские земли.
Ведет память. Неспокойно, тревожно на всем юге Руси. Малыми ручейками, сливаясь в половдье идут на Русь бежцы: половцы, болгары, марийцы, мордва… все на чьи земли легла тяжелая длань мунгалов. Юрий Рязанский неустанно шлет к своему наибольшему – Юрию Володимерскому гонцов с письмами…
"Брате и господине, Юрий Всеволодович, зима все ближе, вести все чернее. Степь нас бежцами затопила. Всех потеснили грозные татарове и мунгалы. Все ближе они к нашим границам, как волки к добыче. Великим станом стали напротив границы земли Рязанской. Известно от бежцев, что мунгалы почитают своей великой целью подчинить всю вселенную своему правителю. Мню, ждут дикие только, когда промерзнет земля, и окует мороз реки, чтоб шагнуть в вотчины наши. Пошли же свои полки под главенством добрых воевод к нашим границам, усиль землю рязанскую, которая и твоим суздальцам и всей Руси оборона и украина…".
Отвечает Юрий Володимерский.
"Не тревожься брате, Юрий Ингваревич, все знаю, все ведаю. Однако же, рано еще двигать полки. Дошли мне вести – мунгалы коварные, на четыре части войско разделили. Одной частью твоей Рязани грозят, а другой с Итиля нависают над Суздалем, третей же с Дона к Воронежу близки, а четвертой рыщут по всей русской украине слабину ища. Двину к тебе полки, – так поганые в другом месте ударят. Ныне не в шашки-тавлеи играем, где удобно тому, кто первый ход содеит. Ждать надобно, как монголы двинутся. Тогда и будем знать, куда послать полки, где дать бой нахватчикам. Не тревожься брате Юрию, будь на меня в надеже. Не оставит Суздаль земли Рязанские…".
В конце осени, на рязанский княжий двор влетел гонец на взмыленной лошади. Не слез, – сполз с коня. Как смог слово молвить, сообщил что послал его боярин Славер, – управитель малого пограничного городка Нужа на реке Воронеже. Сообщил гонец, – нежданно, как из-под земли вышло под городок войско мунгалское, в огромной силе. Только и успел Славер гонца на коня поднять, без письма, живым словом передать весть грозную. Поскакал гонец, а что дальше было с Нужей, не ведает… Спал с лица Юрий Ингваревич. Послал он своего гонца со Володимир, а сам ответа дожидаться не стал. Зазвонил рязанский вечевой колокол. Полетели княжьи мужи в города и веси, – сряжать народ на ополчение, удельных князей с малыми дружинами в кулак созывать. Выставляли людей рязанские городские концы. Межислав же среди прочих дружинников, по деревням и селам поехал, поднимать мужиков на ратный труд. Звенели колокола, охали тяжко жены и матери, кряхтели мужики, и отложив хозяйственную снасть, брали в руки рогатины, да засовывали за пояса топоры, которыми можно с одного удара срубить, что деревце, что человека, была бы в руках сноровка…