Ди прошла вперед, шагая медленно и размеренно. — Как давно ты знала о Бет и Доусоне?
Я подняла глаза, встречая ее взгляд. Огромная часть меня хотела солгать — сказать, что ничего не знала, пока Уилл не подтвердил это, но я не смогла. — Я видела Бет незадолго до Рождественских каникул. А потом Мэттью сказал, что если Бет жива, то Доусон, скорее всего, тоже.
Она всхлипнула и сжала пальцы в кулаки. — Как…как ты могла?
Я могла бы поклясться, что она хотела залепить мне пощечину, и моя щека даже онемела, хоть она этого не сделала. Я даже вроде как хотела этого. — Мы не знали, сможем ли найти его или вернуть обратно домой. Мы не хотели давать тебе надежду только для того, чтобы потерять его снова.
Ди посмотрела на меня, словно не узнавая. — Это самая тупая вещь из всего, что я когда-нибудь слышала. Дай догадаться, эта идея принадлежала Деймону? Потому, что такое в его стиле. Он бы захотел защитить меня и в то же время скрыл всю правду — и причинил мне боль.
— Деймон…
— Не надо, — сказала она, отворачиваясь. Ее голос дрожал. — Не защищай его. Я знаю своего брата. Я знаю, что он руководствуется благими намерениями, и обычно, от этого меня просто тошнит. Но ты — ты знала, какую больно было потерять Доусона. Не только Деймон потерял самообладание. Может, я и не переехала из этого дома, но часть моей души умерла в тот день, когда мне сказали, что он погиб. Я заслужила знать все в тот момент, как вы догадались, что он жив.
— Ты права.
Ее тело на секунду замерцало. — Ладно. Ладно…оставим это. Если бы ты сказала мне, что происходит с Блейком, мы с Адамом знали бы, во что ввязывались. Мы все равно сделали бы это — поверь мне, мы вошли бы в тот дом, чтобы помочь тебе — но мы не были бы так ошеломлены.
В горле засаднило. На моей душе лежало пятно, темное и холодное. Я не убивала Адама, но приложила руку к его смерти. Фактически похоже на соучастие. Люди постоянно совершают ошибки, но в основном они не приводят к чьей-нибудь смерти.
А моя привела.
Мои плечи опустились под невидимым грузом. Слова прощения не сделают легче ни мне, ни ей. Я не могла изменить ход времени. Все, что я сейчас могла, это двигаться вперед и попытаться справиться с этим.
Когда Ди посмотрела на меня, она буквально излучала ярость. Вернувшись на свое сидение у окна, она села, притянув колени к груди. Положила щеку на колени. — А теперь вы, ребята, делаете еще одну ошибку.
— У нас нет выбора, — сказала я. — Правда, нет.
— Нет, он есть. Мы могли разделаться с Блейком и теми, кому он разболтал.
— А как насчет Доусона? — Тихо спросила я.