Некоторое время так все и происходило: скребущий звук совка, собирающего воду между шпангоутов, плеск воды, выливаемой из совка в ведро, позвякивание дужки, и, в конечном итоге, голос Рода, выплескивающего из ведер за борт и зачем-то считающего их количество:
– Тридцать четыре… Сорок семь… Сто двадцать девять… Двести девяносто два…
Я думал, что Роккуэль вскоре надоест смотреть, как люди передают друг другу ведра, но не тут-то было, она упрямо не желала покидать трюм. Еще и пыталась выглянуть вниз, как будто с палубы этого сделать нельзя. Аделард мягко, но настойчиво преграждал ей дорогу, каждый раз оказываясь у нее на пути.
Наконец, когда счет ведрам вплотную приблизился к пяти сотням, Амбруаз, работавший наравне со всеми, заявил:
– Все. Остальное можно собрать тряпками.
– Приступим к обратной процедуре, – заявил Родриг, берясь за веревку, привязанную к ведру.
За второе ведро взялся Гвен. Представив, сколько времени понадобится на то, чтобы заполнить емкость хотя бы на четверть, я поневоле скривился. Танк вмещает почти восемьсот ведер, а это значит, придется поднять на борт около двухсот. Многозначительно взглянув на Ларда: глаз с нее не спускай, – я направился к трапу, ведущему на верхнюю палубу.
Спокойно пройти удалось лишь несколько шагов; за спиной раздался вскрик Родрига. Стремительно обернувшись, я увидел его, пронзенного насквозь длинной стрелой. Родриг непременно вывалился бы из люка, если бы не страховка в виде веревки, обвязанной у него вокруг пояса.
«Хорошо, что я заставил их привязаться», – было моей мыслью, когда я бросился к оседающему телу.
Аделард, подхватив Роккуэль здоровой рукой, понес ее вглубь трюма, а Гвенаэль рванулся наперегонки со мной. Он забыл, что тоже обвязан веревкой; его отбросило назад, и Гвенаэль упал. Вовремя: еще одна стрела, мелькнув там, где он должен был находиться, ушла вверх, звякнув наконечником по одной из металлических тяг привода л’хассов, расположенных под палубой «Небесного странника». Подхватив Родрига под мышки, я потащил его вглубь трюма, с ужасом ожидая, что он сейчас начнет сползать мне под ноги.
Но нет, Родриг попытался освободиться, заявив:
– Все нормально капитан, я сам.
И только тут я обнаружил, что стрела угодила ему в предплечье правой руки и мне всего лишь показалось, что она пробила его насквозь, когда он находился ко мне боком.
Существовала вероятность, что наконечник отравлен, приходилось мне слышать о множестве таких случаев, и потому я взглянул на его лицо. Но как тут определить? К тому же яды бывают замедленного действия. Поставив на ноги Роккуэль в глубине трюма, в два прыжка к Родригу подскочил Аделард. Он бегло осмотрел рану, затем, зажав в кулаке черенок стрелы, большим пальцем сломал его, после чего резким движением вырвал обломок. Родриг вздрогнул всем телом, скрипнул зубами, но даже стона не издал.