— Мне известно, господин Шилов, что для вас планируется долговременная консервация. И что есть несколько вариантов. Прошу рассказать о них. И предупреждаю: пожалуйста, без эмоциональных отклонений. У нас мало времени.
— Варианты есть… Из них один наиболее вероятный.
— Ну-ну. Слушаю.
— Алтай, — сказал Шилов, чувствуя нарастающую злость. Он знал, что предстоит нелицеприятная беседа, но подобного высокомерного обращения не ожидал. Его корёжил немигающий фельдфебельский взгляд немца. — Вряд ли вы представляете себе, где эта глухомань…
— Ошибаетесь! — улыбнулся Бергер, опять чуть пренебрежительно скривив губы. — Прииртышская зона, богатейший рудный регион: свинец, цинк, золото, серебро. Бывшая концессия английского миллионера Лесли Уркзарта. Это вы имеете в виду?
— Совершенно точно…
— Ну, что ж, в таком случае весьма любопытно. Продолжайте.
Шилов выдержал паузу, щёлкнул портсигаром. Продолжил уже спокойно, без прежней озлобленности — в конце концов, он уважал деловых людей.
— Собственно, речь идёт не о рудниках и даже не о строящемся полиметаллическом комбинате. Их это прямо не касается… — Шилов помолчал, раздумывая. Прикинул: надо ли давать общую картину или сразу изложить главную цель? Пожалуй, следовало говорить немцу то, чем он интересуется и что ждёт в первую очередь. — Я имею в виду энергетическую базу, а ещё точнее: строительство высоко в горах плотины для снабжения водой головной гидроэлектростанции рудников.
— Так, так… — живо прищурился Бергер. — И что же из этого следует?
— Как что? Плотина и есть то самое наиболее чувствительное место. Ко всему прочему — колоссальный морально-политический эффект. Миллионы кубометров воды, ревущий вал ринется в долины, сметая на пути десятки населённых пунктов. Вы представляете эту картину?
Бергер позволил себе широко улыбнуться. Шагнул, взял за пуговицу пальто, приятельски подмигнул:
— У вас, господин Шилов, я чувствую, отличные французские папиросы! Где вы их достаёте, чёрт побери? Угостите и меня.
Шилов с готовностью открыл портсигар.
— Битте! Французский ширпотреб — привычная привилегия всех сотрудников нашей торгово-промышленной фирмы. Даже привычная мелочь. Я могу вам презентовать несколько пачек этих папирос.
— Спасибо, не надо беспокоиться! Тем более, вы завтра уезжаете в Россию. А французский ширпотреб, я полагаю, скоро будет доступен и нам, чиновникам бюрократического аппарата.
Смакуя папиросу, Хельмут Бергер прошёлся по аллее, усыпанной мелким гравием чистейшего кирпичного цвета. Счёл нужным объяснить Шилову, что у них под ногами вовсе не битый кирпич, как это может показаться. Здесь настоящий речной гравий из горной речки южной Тюрингии, текущей по каменному ложу красного гранита. Его ежегодно завозят сюда ещё со времён Бранденбургского курфюршества. Ничего не поделаешь: немцы страшно педантичны в отношении раз навсегда установленного интерьера.