Эллен поставила передо мной тарелку с французскими тостами, посмотрела в окно и сообщила:
— Смотри-ка, к нам приехал Барри.
Минуту спустя Дакуорт уже стоял на веранде. Он легко постучал в дверь. Было почти восемь утра, мы встали два часа назад, но только сейчас решили позавтракать.
Я остался сидеть за кухонным столом, а Эллен открыла пластиковую дверь на веранду.
— Привет, Барри.
Детектив кивком поприветствовал ее, словно извиняясь за вторжение.
— Простите, что потревожил вас так рано.
— Заходи, — пригласил я.
— Хотите кофе? — спросила жена.
— Не откажусь, — отозвался Дакуорт. — Черного, если можно.
Он зашел на кухню и нерешительно приблизился к столу, за которым я сидел. Было только восемь утра, а белая рубашка уже прилипла к его объемистому животу. Эллен дала полицейскому чашку с кофе, а он уставился на мой завтрак, обильно политый кленовым сиропом. Жена проследила за его взглядом и спросила:
— Не хотите французских тостов, Барри?
— Нет, пожалуй, не надо, — с колебанием ответил он.
— Меня это совсем не затруднит.
— Ну, если вы настаиваете. Перед тем как выйти из дома, я съел только маленькую тарелку отрубей с клубникой.
— Здоровая пища, — заметил я.
— Морин пытается посадить меня на диету, чтобы я сбросил вес, — объяснил он. — Поэтому дома я питаюсь здоровой пищей, а потом перекусываю еще чем-нибудь.
Я улыбнулся и показал рукой на стул, стоявший напротив меня. Эллен обмакнула два кусочка хлеба во взбитые яйца, включила конфорку и поставила сковородку.
— Как у тебя дела? — спросил я.
Барри пригладил жидкие волосы на лысеющей макушке.
— Ну, у нас есть несколько версий. Кажется, так говорят британцы?
— Думаю, да.
— Трудно работать так долго адвокатом, как Альберт, и не нажить себе хоть сколько-нибудь врагов. Уверен, он знал немало людей, способных вытворить что-то в этом духе.
— А я не могу представить себе человека, который способен совершить такое, — покачала головой Эллен.
— Да, конечно. Понимаю, о чем вы. Я, конечно, мог бы сказать, что при моей работе нужно быть готовым ко всему, но, если честно, я никогда еще не видел ничего подобного. Чтобы целую семью. Тем более в таком городе, как Промис-Фоллс.
— Это же Америка, — заметила жена, положив кусочки хлеба на разогретую сковороду. — Здесь все может случиться. И где угодно.
— Что-то у нас в последнее время участились подобные случаи.
— Неужели? — вмешался в разговор я.
— Ну, было еще два убийства, — признался Дакуорт. — Три недели назад прикончили одного парня в «Трентоне». — Это бар в северной части города. В том районе у меня было мало клиентов. — Его звали Эдгар Уинсом. Сорок два года, женат, двое детей, рабочий с цементного завода. Застрелен в грудь.