— А как же! — всплеснула руками служка. — Сколько раз они сюда наезжали! У нас все знают, что его сиятельство князь Витолд — племянник матери настоятельницы!
— Так это был, — собственный голос показался мне чужим, — кто-то из друзей князя? Или он сам?
В последнее верилось с трудом. Хотя бы потому, что я как телохранитель знала бы, если бы мой подопечный куда-то отлучился на несколько часов. От замка до города всего четверть часа верхом, но еще не менее получаса в городе, да в монастыре… да обратный путь. На час его еще можно было потерять, но чтобы на три?
— Нешто я князя нашего не знаю? — усмехнулась монашка. — Не раз видала его тут, по праздникам всегда приезжали помолиться — и сам он, и матушка его, и сестренка маленькая. Всем семейством! Нет, это приятель. Я вот тогда и подумала, что с милсдарыней Агнессой чего-то приключилось, вот князь друга и послал, а сам у постели ее глаз не смыкает.
— И это было… когда?
— Дайте подумать… На другой день как мать Любана в замок ездила. Только она воротилась, как за нею он и прискакал. Его хотели к настоятельнице провести, а он отказался — мол, матушка устала, нечего ее тревожить. А я вот тут один помолюсь.
Мы с Коршуном переглянулись. Так уж вышло, что у Витолда было два приятеля, с которыми он мог куда-нибудь ездить. И любой из них имел возможность прискакать сюда, не вызывая подозрений. Это могло случиться только вечером после возвращения настоятельницы, чтобы и визит, и желание помолиться получили в случае чего объяснение.
— А… — я мысленно взмолилась всем богам, которых знала, — вы случайно не помните его имени?
От того, что скажет или не скажет уборщица, зависело очень многое. Сейчас она назовет имя вора. И если это не Тодор Хаш…
— Не помню, — вздохнула она. — Да я и не спрашивала. Все равно это — мирские соблазны!
Я обеими руками вцепилась в свой пояс, чтобы не ударить уборщицу.
— И он… оставался тут один? — пришлось сделать усилие, чтобы голос звучал ровно.
— А чего такого? Храм-то не запирается. Не украл же он ничего!
Ну, смотря что понимать под этим самым «ничего»! Монахини наверняка не знали, что в статуе Богини-Матери устроен тайник. Иначе любопытных женщин было бы не удержать на месте. Жизнь в монастырях не такая уж веселая. Либо молебны, либо работа в саду и по хозяйству. Каждый день, в любую погоду, за исключением нескольких праздничных дней в году, когда работы отменены, зато с утра до ночи идут молебны, а в перерывах монахини бесплатно кормят и поят всех желающих в монастырской трапезной. Тем более что за жизнь у храмовой служки, каждый день, и в праздники, и в будни, обязанной мыть полы?