Льётесь вы ранней и поздней порой…
Льётесь безвестные, льётесь незримые,
Неистощимые, неисчислимые…
Во все века, во всех краях… А уж сейчас-то на Руси не успеет закончиться один траурный срок, как начинается другой. И Волкову есть о ком поплакать, но трудно представить в его глазах слезинку.
Или вот читаем о «кровавом «деле врачей». Да, было в 1953 году такое «дело» 28-и врачей, в большинстве евреев, работавших в «кремлёвке». Евтушенко об этом даже успел – везде первый! – стихи сварганить:
Пусть Горький был убит другими, -
убили, кажется, эти же…
Но почему «кровавое дело»? Через два месяца, ещё при жизни Сталина, выяснилось: всё «дело» - ложь, провокация, и все врачи были оправданы, освобождены, никто не пострадал, ни капли крови пролито не было. Однако это не мешает критику Бенедикту Сарнову, брату по разуму Волкова, из книги в книгу таскать вот такой ошметок: «Осужденных должны были повесть на Красной площади (где же ещё! Не на Болотной же. – В.Б.), после чего по всей стране прокатилась бы волна еврейских погромов. И тогда, спасая уцелевших евреев от справедливого гнева народа, их сослали бы в места удаленные, где для них уже строились бараки». И так, говорю, из книги в книгу. Ей-Богу, этот «уцелевший еврей», до сих пор, вот уже 87 лет жадно ждущий погромов, может в конце концов достукаться до барака улучшенной планировки на двоих с Волковым.
Тут не удивишься и рассказу другого брата по разуму о том, что поэты Семен Кирсанов и Александр Безыменский, оба евреи, тексты которых Шостакович использовал в своих симфонических поэмах, оказались «жертвами культа личности», расстреляны. Я знал обе эти «жертвы». Почему-то запомнилось, как лихо Кирсанов на встрече Нового года в ЦДЛ отплясывал с молодой красавицей женой. Умер он в 1972 году, Безыменский – в 1973, оба – на 75 году жизни.
Как было сказано, Пастернак никогда со Сталиным не встречался, но Волков неумолим: нет, встречался, чтоб мне подавиться, чтоб мне мать родную не видать, и даже оставил описание встречи! Вот оно: «На меня из полумрака(?) выдвинулся(!) человек, похожий на краба, карлик с большим старообразным лицом…» Измыслить эту дикую чушь мог разве что человек, который не похож, а как раз и есть сам литературный краб или осьминог. А Сталин, между прочим, был человеком среднего роста, точнее, его рост был 174 сантиметра, что воочию видят все, кроме глубоководных осьминогов и жирных навозных мух, на многочисленных фотографиях и в кадрах кинохроники.
А осьминог по кличке Рой Медведев (или он как раз из роя навозных мух, что хотят засидеть лицо Советской истории?) писал, что лоб у Сталина был такой низкий, что Политбюро приняло решение: обязать на всех фотографиях, которые публикуются, делать его на два сантиметра выше. За неисполнение – ГУЛаг или того хуже. Говорят, именно за это расстреляли беднягу Бухарина, который был редактором «Известий» и дал промашку. А Медведев, между прочим, недавно признался, что сорок лет врал о плагиате «Тихого Дона». Бог даст, доживём и до признания о сталинском лбе и о своей черепной коробке.