Спали они урывками и всего два часа: уснуть не давали усталость, голод и волнение. Как только стало достаточно светло для работы, они выбрались из гондолы и доели свои последние припасы.
Сэм разобрал остатки гондолы, кроме самого последнего угла — его они вытащили из трещины с помощью веревки с узлами на крюке. А закончив пилить, получили груду дров высотой с Сэма.
Заранее выбрав на плато место, почти свободное от льда, они аккуратно перетащили туда свой воздушный шар. На платформу погрузили камни — балласт. В центре поставили жаровню, потом привязали платформу веревками из сухожилий.
— Что ж, раскочегаримся, — сказала Реми.
В качестве растопки они использовали обрывки бумаги и лишайник, на которые поставили треножник из прутьев. Когда образовалось достаточно углей, продолжили подкладывать под жаровню обрезки прутьев, и пламя медленно начало расти.
Реми провела ладонью над жаровней. И отдернула руку.
— Горячо!
— Отлично. Теперь надо немного подождать.
Час превратился в два. Шар медленно заполнялся, расправляясь вокруг них, как миниатюрный цирковой шатер, а запасы топлива уменьшались. Из-под купола солнечный свет казался эфемерным, туманным. Сэм понимал, что они сражаются со временем и теплофизикой — воздух остывал и просачивался из шара наружу.
В самом конце второго часа шар, который по-прежнему лежал перпендикулярно земле, поднялся и поплыл. На самом ли деле или то была игра воображения, но им подумалось, что настал переломный момент. Через сорок минут шар полностью расправился, и с каждой минутой его оболочка натягивалась все туже.
— Получилось, — прошептала Реми. — Правда, получилось!
Сэм молча кивнул; он не отрывал взгляда от шара.
Наконец он сказал:
— Все на борт.
Реми подскочила к груде дров, выхватила кусок бамбука с выцарапанной надписью, сунула за пазуху и вернулась. Один за другим убирала камни, пока не освободила место, чтобы встать на колени, потом сесть. Противоположная сторона платформы теперь парила в нескольких дюймах над землей.
Заранее уложив в сумку от парашюта самое необходимое, а в большую дорожную сумку брикеты и последнюю охапку дров, Сэм схватил ту и другую и опустился на колени возле платформы.
— Готова? — спросил он.
Реми и глазом не моргнула.
— Летим!
Пламя вырывалось из жаровни, исчезая в устье шара; платформа висела над поверхностью на уровне колен.
— Когда я скажу, отталкивайся изо всех сил, — распорядился Сэм.
Он сунул в жаровню последние два куска гондолы и ждал, переводя взгляд с жаровни на шар и на землю.
— Давай!
Они одновременно согнули ноги и с силой оттолкнулись.