Квартира у четы Белкиных (поправка — у сожительствующих в гражданском браке) оказалась двухкомнатная. Стол, а точнее — журнальный столик, накрыли в проходной комнате. Дверь, ведущая во вторую комнату, по всей видимости — спальню, была заперта. Там отдыхала мама Марины, и Белкин сразу понизил голос, демонстрируя Нике следы своего пребывания в этом логове женского уюта. Конечно, компьютер. Черный, блестящий, супер-навороченный, с огромным монитором, колонками и сабвуфером, он высился в углу комнаты, среди старенькой югославской мебели, как языческий алтарь в диком лесу. И фото на стене — «Белкин на фоне пирамид», поездка в Египет, первый шаг к самоутверждению менеджера среднего звена. Вокруг — фото поменьше: Белкин и взятый в кредит «Ланос», Белкин и Марина в аквапарке, Марина с гроздью шампуров, Белкин в пьяной компании сослуживцев на новогоднем корпоративе… Эдакий трехмерный вариант странички в «Одноклассниках».
Нике рассказывали, что подобные выставки себя, любимого, психологи называют «стеной славы» — причем дипломы, грамоты и фотографии с президентом в кабинете большого начальника, или газетные вырезки и мутные полароидные снимки в подвале маньяка-убийцы — суть явления одного порядка, и свидетельствуют о несомненном нарциссизме автора. Социальные сети просто сделали нарциссизм инфекционным заболеванием.
На ужин Марина подала два салата (один — вполне банальный, с кукурузой и крабовыми палочками, только с майонезом перестаралась, а второй странный, с грецкими орехами и сухариками из черного хлеба, скорее, к пиву, чем к вину), запеченные куриные крылья под лимонно-медовым соусом, и, зачем-то, еще и пирожки с ливером. Если красотой библиотекарша и не отличалась, то готовила весьма сносно, вынесла вердикт Ника, пытаясь понять, как эта серая мышь заполучила в свою норку видного яппи — Белкина. Уж точно не кулинарными талантами — Белкин почти не ел, разливаясь соловьем об успехах в карьере и планах на летний отдых.
Марина участия в застольной беседе не принимала, потягивая разбавленный минералкой вермут, а Нике пришлось изложить сокращенную версию автобиографии. Эмиграция в Израиль, служба в армии («что, и винтовку тебе дали?» — «угу»), учеба в хайфском Технийоне, переезд в Германию, работа в «Шпигеле», первая командировка на Балканы, вторая — в Кувейт, потом Ирландия, Турция, слава единственной девушки — военного фотокорреспондента, осколок фугаса в бедре — сувенир из почти родной Газы, решение завязать с экстримом и переключиться с журналистики на искусство. Первая выставка в Варшаве, вторая — в Москве, потом Киев, Олежка, попытка начать оседлую жизнь.