Он оторвал еще какой-то обломок и потянулся вперед, чтобы легонько сжать ее запястье. Пальцы нашли пульс, бившийся довольно ровно. Но он так и не мог понять, истекает ли она кровью, а может, сломала спину, или ударилась головой, или…
Энтони задохнулся. На свете есть столько способов умереть! Если пчела способна убить человека в полном расцвете сил, перевернувшийся экипаж может похитить жизнь хрупкой женщины.
Энтони схватил последний обломок, преграждавший путь к любимой, и потянул. Но ничего не вышло.
– Не делай этого со мной, – бормотал он. – Не сейчас. Она должна жить. Слышишь меня? Она должна жить!
Он смутно ощутил влагу на щеках и сообразил, что это, должно быть, слезы.
– Всегда предполагалась, что на ее месте должен быть я!
И когда он приготовился в очередной раз дернуть за проклятый обломок, Кейт вцепилась ему в руку и открыла глаза, ясные и немигающие.
– О чем это ты толкуешь, черт возьми? – спокойно и вразумительно осведомилась она.
Облегчение, нахлынувшее на него, было почти болезненным.
– К-как ты? – запинаясь, пробормотал он.
– Все будет хорошо, – заверила Кейт, поморщившись. Энтони чуть помедлил с ответом, обдумывая ее слова.
– Но сейчас с тобой все в порядке?
Кейт тихо кашлянула, и ему показалось, что она прикусила губу от боли.
– Что-то неладное с ногой, – призналась она, – но крови, по-моему, нет.
– Что ты чувствуешь? Слабость? Голова кружится?
– Нет. Только боль. Что ты здесь делаешь?
Энтони улыбнулся сквозь слезы:
– Я хотел найти тебя.
– Правда? – прошептала она.
Энтони кивнул:
– Я приехал… то есть я понял…
Энтони поежился. Он никогда не думал, что наступит день, когда он скажет женщине эти слова, слова, так заполнившие его сердце, что теперь почти невозможно выдавить их наружу.
– Я люблю тебя, Кейт, – выдавил он. – И хотя не сразу понял, как отношусь к тебе, но это так и есть, и я должен был сказать все. Сегодня.
Ее губы дрогнули в нерешительной улыбке. Показав подбородком на свое неподвижное тело, она резонно заметила:
– И выбрал для этого самый подходящий момент!
Поразительно, но он осознал, что тоже улыбается.
– Кажется, ты почти рада, что я так долго ждал? Признайся я во всем сразу, не приехал бы сегодня в парк.
Кейт показала ему язык, что, учитывая обстоятельства, в сто раз усилило его любовь к ней.
– Только вытащи меня, – попросила она.
– А ты скажешь, что любишь меня? – поддразнил он. Кейт ослепительно улыбнулась и кивнула.
Конечно, это было ничем не хуже признания, и пусть он никак не мог пробраться внутрь экипажа, пусть Кейт застряла в перевернувшемся экипаже и нога ее была, возможно, сломана, Энтони вдруг охватило поразительное ощущение довольства и покоя.