Пожалуйста, нет! Она не вынесет такого унижения!
Пиа содрогнулась.
Закрыв глаза, она тяжело задышала. Почему каждая встреча с Валентино Сильвестри заканчивается как-то нехорошо? Впрочем, не слишком ли много она о нем думает? Проще всего вычеркнуть его из памяти. Это будет самое лучшее, так как цель ее приезда в Италию состоит вовсе не в том, чтобы думать о мужчинах, звездах, танцах в ночи, а в том, чтобы снова стать прежней — самой собой.
Сосредоточившись на этом, Пиа отправилась в ванную. Решено, она попробует нарисовать не просто один пейзаж, а серию картин о месте, в котором сейчас оказалась.
Стоило об этом подумать, как у нее пальцы как будто снова зачесались схватить кисть — совсем как в старые добрые времена. Может быть, она осилит даже портрет? Например, Валентино Сильвестри, чье лицо так и просилось на холст.
На следующее утро Пиа в своем стремлении начать рисовать даже не стала завтракать. Она не хотела терять время и пропустить потрясающей красоты утро.
В эту ночь в гавани бросила якорь огромная яхта. Она находилась достаточно далеко, но Пиа видела площадки для вертолета как на носу, так и на корме судна. Похоже, яхта принадлежала богачам.
Она перегнулась через балюстраду. На террасе ниже в саду работал старик.
«Должно быть, — осенило Пию, — это дед Валентино».
Старик копал землю и часто наклонялся, чтобы вытянуть что-то из земли.
Такая простая работа так и просила себя запечатлеть.
Сделав глубокий вдох, Пиа уже готовилась приступить к рисованию, как краем глаза поймала чью-то белую фигуру. Она скосила глаза и выругалась, увидев — на террасу вышел Валентино.
На нее мгновенно накатили воспоминания о событиях прошлой ночи, пульс зачастил. Она подалась всем телом вперед, к промежуткам между колонками в балюстраде, чтобы полюбоваться мужчиной, который заставлял ее сердце биться сильнее. Валентино был неотразим в шортах и майке, облепившей его мускулистую фигуру, как вторая кожа.
Она смотрела, как он спустился в сад. Пожилой мужчина выпрямился, смахнул пот со лба, приветствуя его. Валентино несильно похлопал его по плечу. Старик поставил лопату и отправился к дому.
Теперь уже Валентино взялся за лопату. Сначала он копал как-то лениво, словно нехотя, а затем все быстрее и быстрее. Через некоторое время он, похоже, вспотел, так как стянул майку через голову, повесил ее на небольшое персиковое дерево и всерьез принялся за работу.
Пиа смотрела на него как завороженная. Руки и подмышки у нее вспотели, пульс с громким стуком начал отдаваться в ушах. Вид полуобнаженного Валентино с блестевшей от пота спиной, играющей мускулами, снова возбудил ее.