Я кивнула в знак согласия.
— Что же касается электронного письма, то я попрошу технический отдел, чтобы они вычислили отправителя. По словам мисс Джеймсон, вы проводите в Интернете уйму времени.
— По-моему, «уйма времени» — это преувеличение.
Это все ты ему напела, Бекки.
— Ладно, в любом случае, в техническом отделе меня заверили, что любой школьник, будь у него время, желание и модем, способен вычислить электронный адрес и послать письмо. С угрозами или без, какое угодно.
— Ну ладно. У вас все?
— Не сказал бы. Мне почему-то кажется, вы сами не понимаете серьезность того, что натворили.
— А мне почему-то кажется, что вы не понимаете, что мне угрожали и норовили укусить за задницу, так что мы с вами квиты. Я ощущала свой долг перед миссис Эванс. Ведь она как-никак наша клиентка.
— Была наша клиентка, — сообщил Дейн. — Делами ее наследства займется другая фирма. — Он протянул мне через стол листок бумаги. — Отправьте им дело Стейси Эванс курьером в конце рабочего дня.
— Слушаюсь, сэр.
— Все остальные дела передадите Камилле Ханникат.
— То есть я уволена?
— Нет.
Ничего не понимаю.
— То есть я не уволена, но при этом должна передать все дела вашей племяннице.
— Бывшей племяннице, — поправил он меня. — Мать Камиллы — сестра моей бывшей жены.
«Это которой по счету?» — так и подмывало меня спросить, но я не осмелилась. У Дейна их было целых три. Причем каждая моложе своей предшественницы. Судя по всему, немолодые мужчины уверовали, что, если спать с молодой женщиной, глядишь, и сам станешь молодым.
— Вы не уволены. Вас лишь временно отстранили от работы. Начиная с завтрашнего дня.
— И на какой срок?
— На месяц. Без выходного пособия.
— Месяц? Без выходного пособия? Но мне ведь нужно платить за квартиру, оплачивать счета за свет и воду. Есть мне тоже что-то надо.
А еще маникюр, педикюр, а через две недели повторное мелирование!
— Скажите спасибо своей подружке Ребекке. Лично я стоял за то, чтобы вас отпустили с миром. Кстати, есть еще одна вещь, которую вы должны сделать, если не хотите, чтобы вас уволили окончательно.
— И что же это такое?
— Вы лично съездите домой к Холлам и извинитесь перед доктором. Они ждут вас завтра в два часа.
Я не буду страдать молча, пока могу стонать, скулить и жаловаться на жизнь.
— Извини, — сказала Бекки, и по ее тону было понятно, что она говорит совершенно искренне. — Я пыталась дозвониться до тебя, но ты уже ушла наверх.
Я шагала по Олив-стрит, собираясь нанести визит Ванде Бэббиш.
— Спасибо, что замолвила за меня словечко, — сказала я не менее искренне. — Думаю, это тебе дорого обошлось.