Две пары ботинок на толстой подошве, с носа до пят покрытые серебристыми заклепками, приблизились и встали у него перед глазами.
— Хватит. Хватит, — сказал Люк, хотя не был уверен, к кому обращается. — Нет Дома. Нет моего друга. Больше нет.
— Мы призвали его, и оно пришло. Наша музыка вызывает магию, — возбужденно воскликнул Фенрис. Когда эти слова, наконец, сложились для Люка в предложение, их смысл сбил его с толку. Он понял, что ничего не чувствует. Совсем ничего, словно каждый нерв был вырван из тела, как провод из полости стены. Поняв, что Фенрис говорит не о Доме, а том существе, которое принесло сюда его останки, он закрыл глаза.
— Это самое отдаленное место в Скандинавии, Люк. — Сейчас с ним разговаривал Локи. — Где все еще можно найти очень старые вещи, мой друг. Здесь другие правила. Другие энергии, понимаешь? Люк продолжал смотреть на дом, лежа в траве, в грязном нижнем белье, с запястьями, связанными пластмассовым хомутом из строительного магазина.
Тут рядом раздался голос Фенриса, — Здесь они поддерживали ему жизнь. Не давали исчезнуть.
Потом снова заговорил Локи, глубоким, смягченным голосом, словно успокаивая напуганного ребенка. — Нечто пробивается к поверхности мира, Люк. И в нас тоже. Нечто страшное. Разрушительное. Я чувствую его и в тебе. Оно заманило тебя, да? И твоих друзей. Нас тоже. Мне жаль, но иногда невинные приносятся в жертву.
Фенрис тараторил, задыхаясь от радости, — Думаешь, как они жили здесь? Жили так долго? Никто не трогал их. Живут, как им нравится. Это старейший лес в Европе. Он находится под защитой. Вот почему это все по-прежнему существует.
Голос Локи оставался бесстрастным. Его абсолютно не трогала смерть отца, мужа, друга, висящего на дереве. — Это земля наших предков. Здесь по-прежнему живет Один. И ты должен проснуться и смириться с волей того, кто гораздо старше и сильнее, чем ты, Люк. Вот и все.
Потом он впервые услышал голос старухи. - Det som en gang givits ar forsvunnet, det kommer att atertas.
Локи и Фенрис замолчали и повернулись к ней. Люк посмотрел на ее морщинистое, ничего не выражающее лицо. В безгубом рту виднелось несколько тонких серых зубов. - Det som en gang givits ar forsvunnet, det kommer att atertas, — повторила она, будто констатируя факт. Ее голос был скрипучим от старости, но в то же время каким-то странно мелодичным.
Локи присел, закинул прядь волос за плечо и наклонил к Люку свое грубо раскрашенное лицо. — Она говорит, то, что когда-то было дано, утеряно, и некто придет вернуть это себе.
Тут Люк каким-то образом вскочил на ноги, и горизонт леса запрыгал у него перед глазами. Он бежал на онемевших, неуклюжих ногах. Убегал от всего этого прочь.