Генерал Мартос подъехал к дому бургомистра, где расположился штаб корпуса. Он выбрал для себя одноэтажный флигелек во дворе и, сбрасывая китель, спросил у начальника штаба, выставлено ли сторожевое охранение и вообще приняты ли меры по охране корпуса.
— Так точно, приняты, — ответил начальник штаба. Он так устал, что, поднявшись на второй этаж дома, где помещался штаб, и помня, что надо проверить, все ли сделано для охраны ночевки, присел на минутку и задремал. В полусне перебрался на приготовленную постель, разделся и сразу уснул.
Мартос еще некоторое время постоял у окна, смотря на слабо освещенный фонарем двор, где возле лошадей возились конвойные казаки, и, раскрыв окно, приказал, чтобы не расседлывали, только отпустили подпруги. Потом стащил с себя сапоги и лег не раздеваясь. Оседланные лошади во дворе напомнили ему последнюю охоту в его имении. Как хорошо тогда было! Ему ясно представилась большая столовая с камином, жена, разливающая чай, любимая борзая Душка, разлегшаяся перед камином, и на стене — копия репинских «Запорожцев».
«Ах, как чудесно!» — думал он, умиляясь и вытягивая усталые, старческие ноги и понемногу засыпая.
В штабе корпуса дежурный офицер спал сидя, опустив голову на стол, на котором стоял полевой телефон. Его разбудили, осторожно похлопывая по плечу. Он вскочил. Уже светало. Немецкий офицер, спокойно улыбаясь, смотрел на него, а в полуоткрытой двери виднелись солдаты в касках, с винтовками.
— О, не беспокойтесь, — сказал немец совершенно свободно по-русски, — все уже совершено.
Он был не совсем точен. В задней комнате громко стукнула дверь, что-то тяжелое упало с грохотом, и вбежал седой человек в нижнем белье, у него были сумасшедшие глаза, и он закричал:
— Так-то вы дежурите, капитан? — и умолк, растерянно смотря на немца. Тот вежливо осведомился, кого он имеет честь видеть. Узнав, что перед ним начальник штаба корпуса, немец иронически поклонился, но тут во дворе послышались выстрелы, крики, и он бросился к открытому окну. Генерал и за ним четыре казака скакали к воротам.
— А… а! — хрипло крикнул немец и, выхватив пистолет, стал стрелять в генерала, повторяя свистящим голосом: — Не уйдешь!.. Не уйдешь!..
Капитан, схватив со стола тяжелую мраморную пепельницу, ударил ею немца по голове. Тот повалился, пистолет глухо стукнул о пол.
— Что вы сделали?! — растерянно спросил начальник штаба. — Ведь нас расстреляют!
— Оделись бы лучше, ваше превосходительство, — грубо произнес капитан. — Поглядите на себя, в каком вы непристойном виде!
В эту ночь германцы захватили врасплох пятнадцатый корпус, по-домашнему ночевавший в Нейдебурге. Несколько тысяч человек были убиты, взяты в плен. Командир корпуса Мартос убежал с четырьмя казаками, но через два дня в окружающих город лесах попал в руки немцев.