— Несомненно, — улыбнулся Медфорд. — Но вряд ли ваше творение окажется столь скандальным, как когда-то памфлет мистера Пейна.
Лили позволила себе широко улыбнуться.
— Ах да, «Здравый смысл». И наш может продаваться столь же хорошо.
— Это означает «да»?
Лили протянула ему руку.
— Лорд Медфорд, мы заключили сделку.
Такова была предыстория.
Лили подняла взгляд на Медфорда. Виконт смотрел на чек, который она прижимала к груди.
— Если вам нужны деньги, Лили, — он взглянул ей в лицо, — только скажите.
Лили покачала головой. Попыталась рассмеяться.
— Что заставляет вас думать…
— Я видел потертые ковры, — сказал он. — Заметил, что вы больше не кладете в чай сахар. А вы обожаете сладкий чай.
Лили сглотнула и отвела взгляд.
— Все в порядке. Правда. Кроме того, вы уже оказали мне огромную услугу, предложив свой дом для первого бала Энни. Вы настоящий друг, Медфорд. Я не могу просить у вас большего.
— Я сто раз просил вас называть меня Джеймс. Мы друзья, Лили. — Внимательные ореховые глаза Медфорда не отрывались от ее лица. — Я беспокоюсь о вас.
— Беспокоитесь? Обо мне? С чего бы это? — махнула рукой Лили.
— Вы месяцами твердите мне, что все в порядке, хотя только сейчас радовались пятидесяти фунтам так, будто это единственное, что спасет вас от долговой тюрьмы. И недавно вы проводили слишком много времени с этим никчемным Колтоном.
— Тут я согласна с вами, мой друг, — рассмеялась Лили. — Сколько бы времени я ни провела в обществе Колтона, это в любом случае слишком много. Однако я способна справиться с лордом Колтоном. Не беспокойтесь обо мне.
Медфорд смотрел на нее с подозрением. Скрестив на груди руки, он кивком указал на чек, который Лили все еще прижимала к себе.
— А деньги?
Лили позволила улыбке медленно растекаться по лицу. Пятьдесят фунтов — это целое состояние. Но долго оно у нее не задержится. Этот урок она хорошо усвоила за прошлые пять лет.
Да, может быть, ее затея неприличная и, без сомнения, рискованная. Но Лили это больше не волновало. Во-первых, памфлет анонимный, даже если ее и подозревают в авторстве, и, во-вторых, как женщине, светское общество оставило ей мало выбора.
— Милорд, у меня только один вопрос.
— Слушаю, миледи, — официально поклонился ей Медфорд. — Вы вправе задать мне любой вопрос.
— Что мне написать дальше?
Запрокинув голову, Медфорд расхохотался.
— Вот это характер!