На какое-то время в машине повисла тишина, а потом Хейли сменила тему. Слава богу.
- Ты когда-нибудь была в Калифорнии, Энди?
Я глянула на нее, удивленная ее выбором темы разговора.
- Неа.
- А хотела бы? Я имею в виду, это было бы для тебя интересно?
- Конечно. Это все равно, что побывать на другой планете по сравнению с Миннесотой.
- О боже, да! Возвращение сюда стало для меня шоком, - рассмеялась она.
- Правда? – я глянула на нее.
- Конечно. У нас там никогда не бывает такого, - она обвела рукой белое великолепие за окном. – Там так красиво…
- Могу понять. На фотографиях и в кино Калифорния выглядит очень красиво. И я всегда хотела увидеть Тихий океан.
- Хммм.
* * *
Я разожгла камин, поскольку температура неуклонно понижалась, и, наверное, в пятнадцатый раз посмотрела на часы на каминной полке. Потом уселась в кресло с книгой в руках. Бунзен свернулся калачиком на подстилке, которую я подвинула поближе к камину, чтобы мой мопсик не замерз.
Со вздохом я открыла книгу на закладке и начала читать. Ну, или делать вид, что читаю.
Я перестала что-либо понимать. Я так любила вечера, когда мне удавалось спокойно посидеть, попивая чаек или воду, а иногда даже прихлебывая вино из бокала, и насладиться книгой, хорошим фильмом или, черт возьми, интересным кроссвордом. Сегодня я перепробовала все. Кино было нудным и унылым, на кроссворде я не могла сосредоточиться, а к книге быстро утратила интерес, хотя я героически пыталась продолжить чтение.
Я снова посмотрела на часы. Было всего десять минут десятого, но наступала ночь, и комната погружалась в темноту. Единственными источниками света были пламя в камине и небольшой настенный светильник возле кресла, освещавший мою книгу. Свернувшись в кресле поуютнее, я прокашлялась и принялась читать главу номер четырнадцать.
Никогда в жизни мне не было скучно наедине с собой, и теперь мне совершенно не нравилось, что это стало проблемой. Мне не нужен был никто, чтобы я могла улыбаться или чувствовать себя счастливой. Мои книги, мои исследования, игра Литерати – вот все, что мне было нужно.
А теперь? Ничего не помогало. Это тревожило меня и приводило в замешательство.
Динь-дон.
Я подняла голову, но темнота за узорчатыми стеклами была непроницаемой.
Я положила книгу на кресло и пошла к двери, по дороге включив свет на крыльце. Кто бы это мог ко мне пожаловать в 9.25 вечера в субботу?
Я щелкнула замком, открыла дверь и замерла, ошеломенная. На пороге стояла Хейли и улыбалась мне. Я отступила на шаг, пытаясь побороть шок и подавить радость. Потом я заволновалась: