Тия прижала ладонь к губам и заглушила крик, однако в ее взоре отразился ужас. Голова, лицо и верхняя часть тела Мериба почти не пострадали, однако белая ткань, прикрывавшая туловище ниже пояса, насквозь пропиталась кровью.
Кто-то воскликнул:
— Позовите лекаря!
Хетес, который вновь спустился вниз, растолкал толпу и набросился на рабов:
— У вас хватило ума везти умирающего сюда!
— Хозяин сказал, что хочет проститься с семьей.
— Они бы могли приехать к нему!
— Он приказал везти его домой, — продолжал твердить раб.
Хетес в досаде махнул рукой, потом обратился к Тие:
— Надо перенести твоего мужа в дом и, если он снова очнется, дать ему опиум, иначе он сойдет с ума от боли. Уведи детей и пошли за врачом. Я постараюсь что-нибудь сделать до его прихода.
— Я послала за двумя лекарями. Надеюсь, они скоро придут.
В это время в ворота вошел помощник Мериба, и Тия, устремившись к нему, тихо сказала, чтобы мог слышать только он:
— Как вы осмелились сюда явиться?! Вы убийца, Джедхор!
Встретив ее обвиняющий, ненавидящий взор, мужчина развел руками.
— Я ничего не делал! В гробницу проникла какая-то женщина; я находился снаружи. Я не знаю, что произошло между ней и Мерибом и почему случился обвал.
Тия резко повернулась и побежала вслед за рабами, которые несли Мериба. Она принесла все лекарства, какие хранились в доме. Хетес взял у нее шкатулку и велел покинуть комнату.
Хнут все еще сидела на земле, обняв руками колени и уткнув в них лицо. Тия помогла ей встать и сказала:
— Прошу, побудь с детьми.
— Я должна находиться рядом с господином! — прошептала девушка. — И сейчас, и после его смерти. Я знаю, что не заслужила такой чести, однако это единственное, в чем заключается смысл моей жизни.
По ее смуглому лицу текли слезы и кровь. Лоб невольницы был разбит о каменные плиты. Хнут смотрела в глаза Тии, и молодая женщина вдруг увидела то, чего не замечала прежде. Эта девушка была предана Мерибу не так, как служанка бывает предана хозяину, — она любила его, как женщина любит мужчину. Любила, несмотря на то что он видел в ней только рабыню, что, возможно, был повинен в смерти ее ребенка.
Хнут должна была ненавидеть ее, Тию, а вместо этого служила ей верой и правдой.
Во двор вошел запыхавшийся лекарь. Вскоре прибыл еще один, он приехал на носилках в сопровождении двух помощников. Оба врача когда-то принимали у Тии роды. У молодой женщины сжалось сердце. Ее несчастные дети! Мериб-младший, который редко плакал и нечасто смеялся, был растерян и расстроен до глубины души и все время просился к отцу. Харуя смотрела непонимающе и испуганно. Доведется ли им увидеть его живым?