— Я убью этого человека, если когда-нибудь встречу, — пообещал Тамит.
Тия брезгливо поморщилась.
— Давай не будем о нем вспоминать! Лучше расскажи, как ты жил все это время.
— Хорошо, — улыбнулся Тамит. — Таким людям, как мы, Нил дает все, что хочет и может дать.
— Как вы? — медленно повторила Тия. — Думаешь, я и ты сильно отличаемся друг от друга?
Задав вопрос, девушка резко привстала в лодке, отчего та чуть покачнулась, и посмотрела юноше в глаза.
Нет, — ответил Тамит, чувствуя, как от волнения пересохло в горле, — я так не думаю. Не думаю с тех времен, когда мы вместе играли.
— Я часто вспоминала о наших играх.
— Теперь мы слишком взрослые для этого, — промолвил Тамит с неловкой улыбкой.
— Правда, жаль?
— Да.
— Мы придумаем что-нибудь новое, — пообещала девушка.
— Ты уверена?
— Конечно.
Они продолжали смотреть друг на друга. В эти мгновения Тамит и Тия сполна ощутили, как они молоды, какие яркие чувства способны испытывать, сколько прекрасного может подарить им жизнь.
Вскоре родители Тии заметили, что дочери стало гораздо лучше. К ней вернулся аппетит, в глазах появился блеск, иногда она даже смеялась. Дочь писца по-прежнему уходила на берег Нила, где тайком встречалась с Тамитом.
Юноша загонял лодку в тростниковые заросли и терпеливо ждал девушку, которая украдкой пробиралась к условленному месту. Они уплывали далеко от Эффе и высаживались на безлюдной отмели.
Тия брала с собой еду, а также принадлежности для письма, которые стащила у отца. Они с Тамитом усаживались на землю, и девушка начинала урок. У юноши была превосходная память, он с жадностью впитывал знания, как пересохшая земля впитывает воду разлившегося Нила. До недавнего времени начертанные на папирусе знаки казались Тамиту ничего не значащими, мертвыми. Теперь они ожили, превратились в слова — те, что горят на устах или вьют гнездо в сердце. Хотя занятия с Тией казались не менее увлекательными и волнующими, чем беседы, юноша радовался, когда она наконец откладывала папирус. В тот миг Тамит видел перед собой не причудливые письмена, а манящие глаза девушки.
Тия разворачивала захваченные из дома припасы — хлеб, пироги, жареное мясо или рыбу, овощи, фрукты и сладости, — разливала пиво, и они с Тамитом ели и пили, смеясь и подмигивая друг другу, как два заговорщика.
Утолив голод, юноша и девушка ложились рядом в тени какого-нибудь дерева, смотрели сквозь его ветви в подернутое знойным маревом небо и болтали обо всем на свете. Несмотря на тайное влечение, которое они испытывали друг к другу, им не приходило в голову заняться любовными играми.