Вскоре, однако, входная дверь негромко скрипнула, и в покойницкую вошел рослый плечистый мужчина с густыми, сросшимися на переносице бровями.
Подозрительно оглядевшись по сторонам, он пнул носком ботинка раненого санитара, обошел его, вернулся ко входу и застыл за полуоткрытой дверью.
Так еще несколько минут прошло в безмолвном ожидании. Но теперь Слон больше не чувствовал холода. Не чувствовал он ни усталости, ни тяжести прожитых лет, ни боли в изношенном сердце: он пришел в то собранное и напряженное состояние, которое помогало ему справиться с несколькими сильными противниками, выбраться живым из самой серьезной переделки, помогало держать в руках своих опасных и неуправляемых подручных.
Внимание его обострилось, зрение и слух утроились, силы удесятерились.
И очень скоро он услышал скрип шагов на крыльце.
В полуоткрытую дверь вошел невысокий плечистый крепыш лет тридцати, с коротко остриженными светлыми волосами и кривым, неаккуратно зашитым шрамом на щеке.
Этот шрам был памятью о стычке Утюга с казанскими в знаменитом Владимирском централе. Именно после этой стычки Слон заметил молодого бандита и приблизил его к себе.
Утюг остановился в дверях морга, настороженно прислушался, огляделся по сторонам и, вытащив из заплечной кобуры тяжелый хромированный пистолет, шагнул вперед.
И в ту же секунду из-за двери выскочил Цибуля. Он налетел сзади на Утюга, резким ударом выбил пистолет у него из руки и прижал к горлу лезвие ножа.
Утюг, который прекрасно умел держать себя в руках, шумно выдохнул и попытался выскользнуть из рук противника, но тот левой рукой перехватил его за воротник, а правой слегка надавил на рукоятку ножа, так что из-под лезвия выступила узкая дорожка крови.
– Спокойно, малый! – процедил Цибуля. – На тот свет ты всегда успеешь, нам с тобой еще кое-что выяснить надо. Дельце одно небольшое закончить…
– Ты, что ли, Цибуля? – прохрипел Утюг, скосив глаза. – Ты что, дури обкурился? Это же я, Утюг! Ты меня не узнал?
– Я-то тебя прекрасно узнал. Это ты меня плохо знаешь, – отозвался Цибуля, насупив сросшиеся брови. – Думаешь, охота мне на Слона горбатиться? Слон – битая карта, он все равно не жилец, люди Холодильника его взяли, живым не выпустят. Так что у тебя, малый, два пути: или мы с тобой договоримся и ты отдашь мне ту вещь, или я тебя сейчас замочу со всем нашим удовольствием.
– Да с чего ты взял, что та вещь у меня? – с трудом выговорил Утюг, по шее которого текла темная струйка крови.
– С чего? Да тут, малый, большого ума не надо! Ты же сам сказал, что в морге проблемы… значит, знал, что Минский ту вещь здесь спрятал! Небось пришел сюда пораньше, перепрятал вещичку понадежнее и вернулся, чтобы со мной встретиться, лапши на уши навешать… Хочешь, малый, умнее всех быть, хочешь сам свои карты разыграть? Напрямую хочешь с Холодильником договориться?