— Я вам повешаюсь! Я вам всем так повешаюсь, что плохо станет! Смотри, Сережка, договоришься у меня. — И с этими словами старшая медсестра закончила разговор.
* * *
Вечером пятнадцатого октября мы сидели дома. Неожиданно бабушка, смотревшая телевизор, позвала нас:
— Даша, Сережа, идите послушайте — Никитку-то скинули!
И действительно, диктор телевидения сообщила, что по состоянию здоровья Никита Сергеевич Хрущев покинул свой пост, а на его место выбран Леонид Ильич Брежнев. И показали большую фотографию Брежнева. На этом все новости закончились. Но бабушка была очень взволнована:
— Ой, да что же теперь будет! Надо, наверное, завтра бежать в магазин, а то соли у нас и спичек маловато.
— Мама, вечно ты паникуешь. У нас наверняка состоится партсобрание по этому поводу, и все прояснится. Да и в газетах завтра сообщение будет. И я тебя прошу не называть так нашего руководителя, да еще при этом обалдуе, а то ведь ляпнет где-нибудь.
Когда я на следующее утро пришел в университет, все были в возбуждении, со всех сторон слышались шепотки:
— Это его, видать, за кукурузу или за целину.
Кто-то в беседе заявил, что, может, действительно Никита Сергеевич заболел. Вокруг раздался веселый смех слушателей. Преподаватели ходили в растерянности, а пары по истории КПСС даже и не было.
«Очевидно, получают инструкции», — подумал я.
Ко второй паре некоторые студенты принесли сегодняшние газеты, но в них также ничего не расшифровывалось, а были краткое сообщение и портрет Брежнева.
И уже в коридоре кто-то напевал:
Товарищ, верь, придет она,
На водку старая цена,
И на закуску будет скидка —
Ушел на пенсию Никитка.
А я сидел и размышлял о том, что пока мое пребывание в прошлом мире никак не повлияло на глобальные события в стране. И даже то, что я спас Машу Сидорову, пока никоим образом не отразилось даже на нашем городском уровне, а ведь это, пожалуй, гораздо более крупное вмешательство в прошлое, чем бабочка Брэдбери. Правда, и время для накопления различий просто несравнимо.
Но, кроме шепотков и разговоров в курилке, больше ничего не было, и ко второй половине дня всем уже стало неинтересно, что там случится с нашим руководителем, речи которого еще несколько дней назад часами передавали по радио и телевидению.
В понедельник, как всегда, мы пришли на физику. Уже с начала занятия было видно, что Ангелина Арнольдовна чем-то озабочена. Обычно всегда спокойная и улыбающаяся, сегодня она была как мегера: накричала на двух девушек и на меня. Но постепенно вроде все вошло в колею. Когда я зашел с ней в помещение лаборатории, преподавательница сунула мне в руку бумажку и вытолкала вон.