— Зачем ты здесь? — спросил я. — В такое время? Что случилось?
— Иди, папа, иди.
— Но что случилось?
— Иди, иди со мной.
Голос у него был глухой, но решительный. Я бросил все, говоря:
— Я скоро вернусь.
Я вышел вместе с ним, взволнованный, шатаясь, так как ноги у меня подгибались.
Мы находились на улице Del Tritau. Повернули на площадь Барберини, совершенно безлюдную, казавшуюся морем белого огня. Я не знаю, была ли она действительно безлюдна, но я видел только море огня. Чиро сжимал мне руку.
— Ну, что ж ты не говоришь ничего? Что случилось? — спросил я его в третий раз, хотя я сам страшился того, что он мог мне сказать.
— Иди, иди со мной. Ванцер побил ее… побил ее…
Злоба душила его, мешая говорить.
Казалось, он ничего больше не мог произнести.
Тащил меня за собой, ускоряя шаг.
— Я видел своими глазами, — снова начал он. — Из своей комнаты я слышал, как она кричала, я слышал слова… Ванцер поносил ее, называл ее всякими именами… Ах, всякими именами… Слышишь? И я видел, как он бросился на нее с поднятыми кулаками, крича… «Вот тебе! Вот тебе! Вот тебе!» По лицу, по груди, по спине, по всему, и сильно, сильно… «Вот тебе! Вот тебе!» И называл ее всякими именами… О, ты их знаешь!
Его голос был неузнаваем: хриплый, шипящий, свистящий, ломающийся от гневного удушья, так что я с ужасом думал: «Вот он сейчас упадет, свалится от ярости на мостовую».
Но он не упал, он только ускорял шаги и тащил меня за собой под палящими лучами солнца.
— Ты, может быть, думаешь, что я спрятался? Ты, может быть, думаешь, что я сидел в своем углу? Что я испугался? Нет, нет, я не испугался. Я бросился на него, я начал на него кричать, я хватал его за ноги, укусил его за руку… Я не мог сделать ничего больше… Он отшвырнул меня на землю, потом снова бросился на маму, схватил ее за волосы… Ах, как гадко! Как гадко! Он остановился, переводя дух.
— Как гадко! Схватил ее за волосы, потащил к окошку… Хотел сбросить ее вниз… Но потом отпустил… «Ну, я уйду, иначе я убью тебя». Он так сказал. И потом убежал, убежал из дому… А, если бы у меня был нож!
Он снова остановился, так как задыхался. Мы шли по безлюдной улице Сан-Базилио.
Боясь, что он упадет, я умолял его:
— Остановись, остановись на минутку Чиро! Остановимся на минутку здесь, в тени. Ты больше не выдержишь.
— Нет, нужно спешить, нужно прийти вовремя… Вдруг Ванцер вернется домой, чтобы убить ее?.. Она ведь испугалась, она боялась, что он вернется, что он убьет ее. Я слышал, как она приказывала Марии уложить вещи в чемодан, чтобы сейчас же уехать из Рима… кажется, в Тиволи… к тете Амалии… Нужно вернуться вовремя. Разве ты ее отпустишь?