Первым течением, выразившим подобные настроения, был натурализм. Влияние Флобера, Гонкуров, Золя на новую европейскую литературу трудно переоценить. Итальянским вариантом натурализма стал веризм, теоретически обоснованный Луиджи Капуаной и в полную силу воплотившийся в творчестве Джованни Верги. В отличие от французов, сделавших материалом своего «исследования» в первую очередь жизнь городской буржуазии, Верга сосредоточил внимание на нравах сицилийской деревни, с неумолимой достоверностью описав тяготы сельской жизни и создав целый ряд ярких, запоминающихся образов. В 80-е годы слава сицилийского автора была в зените, однако к концу столетия в Италии, как и везде, натурализм постепенно сходит на нет. Кризис позитивизма и растущее отвращение интеллектуалов к повседневности привели к тому, что интерес к беспристрастному воспроизведению действительности продержался недолго.
Иное эстетическое кредо исповедовали поэты и художники, видевшие в явленной реальности лишь набор знаков, свидетельствующих об иных, запредельных, истинах, о некоем сокровенном знании, доступном лишь избранным. Способность ощущать «всемирную аналогию», улавливать скрытые от глаз «соответствия» (термины Ш. Бодлера), интуитивно постигать смысл символов провозглашается отличительной чертой художника, творца, тем самым исключительным даром, что возвышает его над толпой. Так, сначала во Франции, а потом и в других странах зародился символизм, во многом определивший развитие европейской литературы на рубеже веков.
В Италии ситуация осложнялась тем, что страна лишь совсем недавно обрела национальное единство. Почти сто лет лучшие умы были одержимы идеей национального объединения, однако эйфория от осуществления давней мечты итальянцев была недолгой. Бурное развитие капитализма в отсталой Италии обострило социальные противоречия и привело человека к отчуждению и потере ценностных ориентиров еще в большей степени, чем в других странах. Это, разумеется, не могло не отразиться и на литературном процессе. Тесная связь с идеологией Рисорджименто определила особый, ангажированный характер итальянского романтизма и предопределила его быстрое увядание после объединения Италии. В новых условиях стало очевидно, что самое мощное течение в итальянской литературе XIX века исчерпало себя и идеологически, и эстетически. Антиромантический пафос объединял такие разные литературные явления последней трети столетия, как «скапильятура», Джозуэ Кардуччи и веризм. В творчестве миланских литераторов, называвших себя «растрепанными» (scapigliati), впервые в итальянской литературе проявились декадентские настроения, которые были подхвачены молодыми бунтарями из французской поэзии. Однако в Италии, где романтики, увлеченные общественно-политической борьбой, никогда не тянулись за голубым цветком и не томились по запредельному, декаданс и символизм не были генетически связаны с национальной традицией. Этим во многом объясняется специфика итальянского декаданса, крупнейшим представителем которого был Габриэле Д’Аннунцио.