Его вовремя и к месту найденное слово могло утолить печали или вдохновить на победу, обрадовать или успокоить. Своей искрометной речью он кружил головы и покорял сердца, жонглировал настроениями и умами, звал и увлекал. Даже имя у него было обволакивающим и манящим — Обман.
Непревзойденным талантом Обмана была его способность делать щедрые подарки. Казалось, он мог наполнить жизнь любого новыми яркими красками или вернуть ей потерянный смысл. Каждый получал то, в чем больше всего нуждался. И потому было так тяжело расставаться с Обманом. Как ни просили, он не мог задержаться, встречи заканчивались — как это часто бывает, тем более когда чему-то особенно рад — в самый неподходящий момент.
Обман всегда спешил и не мог изменить скоротечность своих визитов. Никак нельзя было обойтись без этой, так сближающей его со Страхом торопливости. Потому что только она спасала его от разоблачения.
У Обмана была Тайна. В сущности, Обман был кем-то вроде оборотня или даже вампира, на Дневном Свете превращающегося в ничтожное и никчемное существо, почти неотличимое от старшего брата — Страха. Обман ненавидел свое родство, свои метаморфозы, свою сущность, точнее, то дрожащее слабое нутро, которое неизменно побеждало. Попытки сравнить себя с заколдованным принцем или суперменом приносили мало утешения, потому что даже самому Обману казались слишком надуманными.
Единственной радостью были минуты той другой, блестящей жизни, роль щедрого мецената, раздающего подарки направо и налево, ладно скроенный костюм героя и спасателя душ.
Обман бежал, летел, мчался, чтобы успеть насладиться моментами своего Яркого Бытия, пока не пробьет его час, и успеть скрыться, когда неумолимое Время сделает его Ничем.
В этот самый миг все его подарки рассыпались, превращаясь в прах, а сам он забивался в самый дальний и темный угол, чтобы не выдать свою слабость и не слышать плач и душераздирающие стоны тех, кто только что лишился Веры и его ослепительных даров.
Тогда стыд, подавленность и беспомощность могильной плитой наваливались на ставшее хлипким тельце. И он был вынужден теперь лежать тихо и неподвижно до Нового Заката, пока не почувствует в себе силы окрепнуть, став для кого-то снова желанным, щедрым и Почти героем.
Очень часто взрослые начинают бороться с ложью ребенка, в то время как нужно убрать его причину — в данном случае страх. Это то же самое, что лечить симптомы болезни, не задумываясь о внутренних, более сложных и важных механизмах недуга. Эффект от такого лечения если и будет, то минимальный. Болезнь может затаиться, но обязательно проявит себя или через некоторое время, или несколько другим способом.