— Представляю тебе моего нового компаньона.
— Поздравляю! — усмехнулся я. — И кому это пришла в голову такая блистательная мысль? Тебе или ему?
Марина покачала головой, села в кресло рядом с Рюминым и стряхнула пепел в массивную бронзовую пепельницу.
— Ни мне, ни ему. А некой Ксении Милевич.
Я старался сохранить невозмутимый вид. Сев в кресло по другую сторону стола, я достал пачку сигарет и сразу вытащил из — за пояса «ТТ» сняв с предохранителя. Оружие лежало на коленях готовое к действию. Закурив сигарету, пустил Марине в лицо струйку дыма. С минуты на минуту Марина должна была взорваться словно бомба. Её удерживало лишь стремление продлить удовольствие моей агонией. Лицо было бледное, грудь поднималась и опадала под лёгким платьем.
— Тебе уже было сказано, — заявил я. — Светлана Викторовна просто решила мне отомстить за свое женское унижение.
— Я отлично помню все, что ты сказал, — сказала Марина срывающимся голосом. — Сегодня я провела небольшое расследование, Мухин помог. Итак, Ксения Милевич, пилот — инструктор и владелица вертолета и еще у нее очень крутой отец. О ней мне всё рассказали.
Её сообщение меня абсолютно не удивило, я догадывался, что после сцены за обедом она обязательно будет наводить справки. И всё — таки, я спросил:
— А надо ли обсуждать наши интимные дела в присутствии Рюмина? Наверное, ему это интересно.
Рюмин хитро усмехался.
— Я подумал, что для вас же лучше, если я буду присутствовать здесь. От Марины можно всего ожидать. Она намерена была пристрелить вас прямо в кабинете. Мне стоило больших усилий отговорить её от этой затеи.
— Тогда оставайтесь, — согласился я.
— Нет, ты так просто отсюда не уйдешь! — вскричала она. — Ведь ты же встречался у нее на квартире и спал с ней!
— А я этого не хочу отрицать. Ну и что?
Марина откинулась на диване и потеряла дар речи.
— Давайте заканчивать с этим типом, — произнес Рюмин. — Напрасно теряем время.
Мне повезло, что он находился в конторе. Марина явно была на грани нервного срыва, голос Рюмина её успокоил.
— Да, — сказала она. — Пойдём дальше. Эдик, я же тебя предупреждала, никаких женщин!
— Я прекрасно, помню!
— В таком случае ты хорошо знаешь, что тебя ждёт. Ты отсюда уёдёшь, как и пришёл, заштатным жокеем и без денег в кармане. Что ты на это скажешь?
А я — то полагал, что она бросится на меня и порвёт на куски.
— Одну секунду! — сказал я, перемещаясь на край кресла. — От меня не так — то просто отделаться. У нас был договор. Верни мои денежки!
Нужно было, чтобы она поняла, будто ей удалось взять надо мною верх. Отчаяние и ярость, которые я вложил в свои слова, меня самого удивили.