В этот раз кофе тоже удался.
– Божественный аромат, – сказал Май, и его светлые глаза одарили меня благодарным взглядом. Потом он сделал маленький глоток, и на его верхней губе осталась кремовая подковка пенки. Он опять-таки по-детски слизнул ее языком и восхитился: – А вкус какой! Потрясающе! Но такой напиток грех портить каким-то рулетом! Его надо пить, ничем не заедая… смакуя… Вы так не считаете?
– Считаю, – согласилась я. – К сладкому кофе, конечно, лучше бы подавать что-нибудь не очень сладкое. Например, сырные палочки или соленые крекеры. Мак в рулете слишком сластят.
– Я же предлагал не класть сахар!
– А вот этого нельзя! Вкус будет другой! Разве вы не знаете, что кофе должен быть черным, как ночь, горячим, как ад, и сладким, как поцелуй? – сказав это, я смутилась и быстро отвела взгляд, потом, чтобы как-то заполнить повисшую напряженную паузу, сказала: – Можно, кстати, добавить пряностей… А еще маленький кусочек чеснока…
– Чеснока? – удивился Май.
– Чуть-чуть… Его вкус не ощущается, но кофе приобретает особенный аромат…
– Да вы знаток! – восхитился Май. Его светлые глаза потеплели.
– Не совсем… Дошла до этого путем проб, ошибок и экспериментов. Но многого еще не знаю. Кофейная церемония не менее сложна, чем чайная! – И, чтобы на этом разговор не иссяк, я опять решила вернуться к фамильным украшениям Мая: – Скажите, а почему антиквар сказал мне, что вы не княжеского происхождения?
Мой собеседник хмыкнул и ответил:
– Потому что я его в этом убедил.
– Но ведь если он проводил серьезный поиск, то не мог не найти доказательств.
– Я же говорил: что прадед менял фамилию, а потому наша родословная настолько запутана, что довольно легко уйти от ответственности! – Он рассмеялся.
– Но почему вы не признались? Возможно, могли бы получить этот бриллиантовый гарнитур на законных основаниях как наследник князей Лазовитых.
– Вы что же думаете, что мне кто-то отдаст драгоценности, которые купили за огромные деньги? Или я их возьму даром, не заплатив? – Май покачал головой. – Нет… Я никогда не смог бы… А денег, чтобы выкупить их, у меня нет.
– Но тогда вы, например, могли бы продать оставшуюся у вас серьгу. Антиквар готов был купить у меня только один камень за большие деньги! Представьте, сколько бы он заплатил за целое украшение!
– Я уже говорил, у меня были другие планы на предмет этой серьги…
Я поняла, что разговор опять перетек не в то русло. Я вовсе не хотела бы услышать о женщинах Мая и потому сказала:
– Он надеется найти еще и браслет с кольцом.
Май нахмурился закаменело, резко обозначились носогубные складки, ангельски чистые глаза потемнели.