— Парни любят, когда им бросают вызов. Может, он именно так все и воспримет, и тогда твое смущение сработает тебе же на пользу.
Боже, как же я надеялась, что она окажется права! В сумке завибрировал телефон. Неизвестный вызов.
— Ответь. Может, это Рэндалл, — проворковала Би с язвительной улыбкой на губах.
Я ответила.
— Это Вивиан. — Я заметила, что Вивиан не любила тратить время на приветствия. Вместо этого она называла свое имя, затем переходила к тому, что ее интересовало, а в заключение раздавалось отрывистое: «Пока все». Очень эффективный или попросту завораживающий подход к началу разговора. — Мне нужно обсудить некоторые планы на завтра. Есть ручка и бумага?
— Привет, Вивиан. — Удивленно подняв брови, я кивнула подруге Би и вытащила из сумки записную книжку. — Я готова, начинайте.
Двадцать минут спустя Би сочувственно улыбнулась, оставила несколько банкнот на столике и уехала. Мне стало не по себе, поскольку мы совсем не поговорили о ее делах, но мне не удалось надолго задержаться на этой мысли. Все мои мозговые клеточки лихорадочно напрягались, чтобы успевать делать пометки, по мере того как Вивиан тарабанила книжные концепции в темпе аукциониста. Мы уже говорили с ней в тот день, но с тех пор у нее появилось еще примерно с дюжину новых идей, половина из которых вроде бы имела вполне обоснованные шансы. Вивиан говорила целый час, и я исписала полблокнота ее гениальными мыслями. К счастью, официанты в «Бильбоке» не имели ничего против того, что я столь основательно оккупировала столик. Дерзкая привилегия постоянного посетителя, как я полагаю. Они даже послали мне бокал розового вина.
— Предоставь мне свои расширенные разработки этих проектов завтра к десяти утра, чтобы мы имели возможность немедленно продвинуться в этом направлении, — объявила Вивиан, перед тем как отключиться.
— К десяти утра? — Я даже поперхнулась, причем довольно громко. Каким образом я сумею проанализировать все это, наметить потенциальных авторов, заполнить достаточно пробелов в том черновом наброске, который она предоставила мне… и все это к десяти утра следующего дня?
В груди у меня все сжалось, но я чувствовала себя готовой принять вызов. Пришло время ускоряться и подбираться к печатным формам. Само собой, я чувствовала, что замахнулась слишком высоко — и по работе, и с Рэндаллом, но, может, это всего лишь означало, что мне есть куда расти и развиваться.
Когда на следующее утро, в 6.15, я вышла из лифта на двенадцатом этаже, я ожидала, что увижу редакцию «Грант Букс» пустынной. Вместо этого я обнаружила, что половина моих коллег уже начали свой рабочий день, приблизительно на три часа раньше, чем остальная часть книгоиздателей. «Неудивительно, что мы способны запускать сотню названий в год при такой нехватке кадров», — подумала я. Все двери были закрыты, но свет за ними горел, и я могла уже слышать легкое постукивание по клавиатуре компьютеров.