Она знала, что говорила, потому как знала Диденко, его привычки и манеру тянуть время, не признаваясь женщине ни в любви, ни в ненависти, ни, что самое ужасное, в равнодушии. Он был влюбчив, но инертен, вял и неуверен в своих чувствах. Потому они и расстались: Жене нужен был либо муж, либо постоянный партнер. Сергей не тянул ни на того, ни на другого. Господи, спасибо, что у нее теперь появился Вилли…
Она выбежала на улицу, предвкушая встречу с ожидавшим ее в машине Вилли, и в подъезде, на лестнице, уже перед самым выходом, столкнулась с Диденко. Она не узнала его: светлый летний костюм, в руках букет гладиолусов.
— Сереженька? Привет! — Она не могла упустить случая, чтобы не поцеловать его хотя бы в щеку. Как не могла бы, пожалуй, пройти мимо благоухающего прекрасного цветка, чтобы его не понюхать, не потрогать…
— Женя? — Диденко опешил, когда увидел ее в подъезде. Она же не должна была появиться у себя по крайней мере до утра. — Ты куда?
— Да ты не переживай, я ухожу… Но и тебе там тоже делать нечего. К ней брат приехал, понимаешь, она и так задержалась здесь… Вот, приехал, чтобы забрать в Москву, чтобы она вернулась к своей обычной жизни… Тебе нельзя туда, послушайся моего совета…
Она намеренно не сказала, что приехал брат Натана. Пусть потом разбираются. Сейчас самое главное оставить Аллу на всю ночь с Гришей. Они родные люди…
— Ну и что, что приехал брат? Вот и познакомимся. И вообще, Женя, это не твое дело… Я не хочу быть с тобой грубым, но Алла теперь — моя.
— Вот только посмей подняться к ней, — неожиданно преисполнилась ненавистью к этому эгоисту, укравшему у нее несколько месяцев жизни, Евгения. — Ты и мне морочил голову сколько времени… Теперь принялся за мою племянницу? Конечно, я понимаю тебя, она моложе, красивее и все такое… Но я не такая дура, чтобы не понять, что ты положил на нее глаз еще и потому, что надеешься, вероятно, на то, что она увезет тебя в Москву, устроит на работу в прокуратуру… Все правильно, Сереженька, — истерически хихикнула она, — зачем тебе какая-то актриса из захудалого театра, когда ты можешь устроить свою жизнь в столице… Она богата, Сережа, и ты это понимаешь. Она очень богата… Но только вот ты не нужен ей. Она принадлежит другому обществу и там найдет себе мужа. А ты? Ну что ты можешь ей дать?
Они разговаривали на лестнице, и голос Жени становился все громче и громче. Она обличала его, бросала ему в лицо обвинения и подозревала в корысти. И все сказанное ею звучало так убедительно, что Диденко стало не по себе. И вдруг она пустила в ход тяжелую артиллерию: