Римляне радостно закричали, некоторые даже подбросили в воздух мечи и дротики. В масштабах предстоящей битвы нынешнее достижение было более чем скромным, понял Катон, но он прекрасно понимал солдат. Этот успех воодушевил их и ударил по боевому духу противника.
Хотя на сердце и стало теплее, Катон уже видел новую угрозу, более серьезную. Пыль на флангах вражеской армии сгустилась, и он увидел множество всадников на лошадях, рысью приближающихся к кавалерийским когортам, стоящим по флангам римской пехоты. Это будет первым настоящим испытанием нынешнего дня, понял командир. Если кавалеристы не сдержат нубийцев, те окружат легионеров и ауксилариев и ударят с тыла. Тогда Катона и его солдат порубят на куски. Тронув поводья, молодой военачальник дал знак штабным офицерам, чтобы они трогались следом, и поехал сзади строя к командиру сирийской кавалерийской когорты, стоящей на левом фланге.
Префект Герофил кивнул, приветствуя подъезжающего командира.
— Твоим людям скоро придется сражаться, — сказал Катон, показывая на темную линию наступающей вражеской кавалерии. Грохот копыт уже был слышен сквозь какофонию боевой музыки нубийцев. — Они готовы исполнить свой долг?
Это был риторический вопрос, но он давал префекту шанс высказаться от имени солдат.
— Мои парни будут стоять как скала, командир. Можете на нас положиться.
— Знаю. Если не возражаешь, сейчас буду командовать ими вместе с тобой и сам увижу их в бою.
— Пожалуйста, командир, — наклонив голову, ответил Герофил.
Оба офицера повернулись и поглядели на противника. Катон тщетно пытался оценить численность наступающих сквозь клубы пыли, летевшие впереди первых рядов.
— Их там, наверное, тысячи, — сказал один из декурионов Герофила.
— Тихо там! — отрезал префект.
Враги были уже в полумиле, и Катон услышал щелчки взводимых катапульт. Расчеты приготовились вести стрельбу по нубийской кавалерии. Некоторые из конников-ауксилариев, ошеломленные численностью противника, позволили лошадям уйти из строя. Герофил приложил ладони рупором ко рту.
— Держать строй, чтоб вас! — заревел он. — Декурионы! Записать имена всех, кто забыл, как управлять конем!
Топот копыт заполнил воздух, Катон почувствовал дрожание земли под своей лошадью. Услышал, как справа командующий лучниками офицер приказал солдатам приготовиться. Левый фланг римской армии на мгновение замер, готовясь к бою. Солнце наконец взошло из-за холмов, и его лучи залили поле боя, отражаясь от бесчисленных доспехов и клинков.
Внезапно наполненный теплом воздух пронзили темные тени стрел катапульт, а спустя мгновение до Катона донесся резкий стук их рычагов. Проследив за полетом первой стрелы, он увидел, как она попала во всадника, снеся его с лошади. Падали и другие всадники, некоторые — вместе с конями, но ряды нубийской кавалерии подминали их, несясь вперед. Стрелы катапульт ударяли в сплошную массу атакующей кавалерии, а потом к обстрелу присоединились лучники, выпуская стрелы высоко в небо, на максимальную дальность. Были убиты уже десятки нубийцев, но, казалось, это не уменьшило их числа и не замедлило атаки.