— Попадалово! — вымолвил я, заперев замок, и поглядел на удивительно спокойного друга.
В тихом омуте черти водятся — я в ходе переговоров думал, что корефан не выдержит и размажет-таки чурбанов по стенам. Сорваться и наломать дров Славе ничего не стоило, это было его нормальное состояние, но тут он повел себя как-то неестественно.
Меня всего колотило, но уже не с похмелья. Слава выложил из рукава финку, и мы пошли на кухню, ибо в данный момент мне хотелось выпить. Нажраться до чертиков и забыть обо всем. Словно бы это что-то решило. А что еще оставалось делать? Во время разговора я не раз с тоской вспоминал о припрятанном за счетчиком ТТ — «черные» силу уважают. Ненавижу эту амбициозную дрянь, понаехавшую в Санкт-Петербург из далеких южных провинций: волосатая грудь колесом, пальцы веером — апломба им не занимать, — сицилийцы доморощенные!
От злобы я даже зубами заскрипел. Но не жадность душила меня — я понимал, что одноразовой выплатой дело не кончится. Платить вообще нельзя: убедившись, что барыга имеет деньги, бандиты не успокоятся, пока не отберут все, а потом замочат для верности. Не имея «крыши» более сильной, договориться с ними нельзя. Как я понимал, «братва» нанималась Марией Анатольевной не откуда-то со стороны, а была «крышей» Афанасьева. В нашем социалистическо-капиталистическом обществе даже представители такого экзотического бизнеса, как гробокопатели, не обходятся без «группы поддержки», исправно обкладывающей их данью. Я-то до поры до времени ухитрился никому не отстегивать, но, будь узбекская экспедиция чуть-чуть удачливее, тоже влился бы в общую компанию «налогоплательщиков». А куда деваться? «Жить в обществе и быть свободным от него невозможно».
Слава продолжал пребывать в безмятежном настроении. Настолько спокойным и миролюбивым было его лицо, что мне даже стало не по себе. Непохоже это было на него, любителя побуянить, зарубившего топором двоих мужиков на рынке, где Слава в девяносто первом году торговал арбузами. Случай этот, приведший его на нары, он рассказывал как забавное, и не более того, происшествие: ну завалил пару, в другое время и в другом месте за это бы орден Красной Звезды получил, а тут посадили. Теперь же, наблюдая, как духи наезжают на его другана, он сначала раскипятился, а затем быстро остыл. В чем тут дело? Я попросил Славу поделиться своими соображениями относительно выхода из сложившейся ситуации. Будем ли мы отдавать деньги и как поделим расходы?
— А чего, и так все ясно, — он прихлопнул на шее комара и вытер ладонь о штаны, — надо валить этих архаровцев, только не здесь, а спокойненько за городом. Или в городе. — Славин кулак мелькнул в воздухе и с треском раздавил на стене лопнувшую кровью тушку еще одного комара. Несмотря на сильную вибрацию, остальные откормленные насекомые продолжали оставаться на облюбованных местах и тупо наблюдали за гибелью коллеги-вампира. Возможно, они догадывались о пагубных последствиях собственной пассивности, но упрямо не предпринимали никаких действий во спасение, дожидаясь уготованной участи.