Ирина склонила голову, тем самым спрятав глаза. Речь молодого человека была пылкой и эмоциональной, но на неё она произвела мало впечатления.
— Чем вы готовы искупить вину? — медленно, тщательно подбирая слова, заговорила она, и в её голосе появилось что-то новое. — Как можно исправить то, что вы вчера натворили? У вас с батюшкой состоялся разговор, и вы, — Господи, спаси наши грешные души, — теперь ходите в моих женихах!!! Отец не сегодня, так завтра объявит об официальной помолвке, и поверьте, я знаю его, он будет настаивать на скорой свадьбе! Вы думаете, я об этом мечтала? Пойти под венец с человеком, который подверг сомнению мою честь, выставив в глазах моего отца своей любовницей? Да лучше бы я вчера умерла, чем пережила подобный стыд! Вам меня не понять, Петр Сергеевич! Вам, как я понимаю, не знакомо такое понятие, как честь и добродетель!
Большего оскорбления девица Палагина не могла нанести Петру. Тот побледнел, но сдержался. Он всеми фибрами души пытался понять оскорбленные чувства девушки, и только поэтому не нагрубил в ответ. Ох, будь на его месте старший брат, Николай, не удалось бы тогда избежать беды!
Но Петр не Николай, к их обоюдному счастью.
— Что ж, Ирина Васильевна, мне вполне понятна ваша позиция. Вы считаете меня негодяем и недостойным человеком, — начал говорить Петр, и на его лице не дрогнул ни один мускул, — и это ваше право. Ни в чем переубеждать я вас не стану, так как вижу, что вы настроены решительно. Мне остается только сожалеть, что между нами не может быть примирения. Я не сторонник враждебных отношений. К тому же, нам ли с вами враждовать? Василий Дмитриевич ясно дал понять, что готов отстаивать честь старшей дочери. Так, ответьте мне на вопрос: вы предпочитаете, чтобы я стрелялся с вашим батюшкой на дуэли?
Ирина вздрогнула, её тело встрепенулась, и она невольно подалась вперед. Их лошади стояли так близко, что она почти чувствовала на своем лице дыхание мужчины.
— Нет, — коротко ответила она, на что Петр удовлетворенно кивнул.
— Хоть в одном мы с вами согласны. Я, знаете ли, не любитель дуэлей, и предпочитаю недоразумения урегулировать мирным путем. А между нами возникло роковое недоразумение, и я ещё раз готов повторить, что вину за вчерашний инцидент полностью беру на себя. Но ничего изменить теперь нельзя, и время повернуть вспять тоже. Поэтому, Ирина Васильевна…, - тут он сделал паузу и отпустил уздечку Зарницы, — сегодня вечером я и мой шурин, Роман Львович Устов, сочтем за честь отужинать у вас. Василий Дмитриевич, был столь любезен, что пригласил нас, и я с удовольствием принял его приглашение.