«Ох, — подумала Блу. — Так вот чего у меня не может быть».
Быть неспособной поцеловать того, в кого влюблена, не казалось чем-то сильно отличающимся от невозможности иметь мобильный, когда у всех остальных в школе они есть. Не сильно отличалось от осознания факта, что она не собирается изучать экологию для колледжа за границей, или вообще не собирается за границу. Не сильно отличалось от понимания, что Энергетический пузырь — единственная экстраординарная штука в ее жизни.
Короче, это было невыносимо, но ей нужно было это выдержать в любом случае.
Потому что не было ничего ужасного в поцелуе с Ноа Жерни, кроме того, что он холодный. Она позволяла ему целовать себя и целовала его в ответ, пока он не отстранился на локте и не вытер неуклюже ее слезу тыльной стороной ладони. Его пятно сильно потемнело, и он был достаточно холодным, чтобы она задрожала.
Блу одарила его бесцветной улыбкой.
— Это было супер мило.
Он с печальным взглядом пожал плечами, которые двигались сами по себе. Он исчезал. Не то чтобы она могла видеть сквозь него. Просто было трудно вспомнить, как он выглядел, даже когда она смотрела на него. Когда он повернул голову, она заметила, как он сглотнул. Он пробормотал:
— Я бы попросил тебя о свидании, если бы был жив.
Нет ничего справедливого.
— Я бы сказала «ладно», — ответила она.
Она только успела заметить, как он слабо улыбнулся. А затем он исчез.
Она перевернулась на спину в центре вдруг опустевшей кровати. Над ней балки светились от летнего солнца. Блу дотронулась до губ. Они чувствовались такими, как всегда и были. Совсем не как будто она только что получила свой первый и последний поцелуй.
— Залезай, — скомандовал Ронан.
— Куда мы едем? — спросил Мэттью. Но он уже забирался внутрь, забросив сумку назад. Он захлопнул дверь. В салоне тут же запахло образцовым одеколоном.
Ронан переключил передачу у БМВ. Аглионбай сжался в зеркале заднего вида.
— Домой.
— Домой! — завопил Мэттью. Схватившись за ручку двери, он смотрел через плечо, будто безучастные свидетели могли догадаться об их маршруте. — Ронан, мы не можем. Деклан сказал…
Ронан ударил по тормозам. Шины услужливо завизжали, и машина резко остановилась на тротуаре. Автомобиль позади них загудел и пошел на обгон.
— Можешь вылезать и тащиться обратно, если хочешь. Но я поеду. Ты хочешь или нет?
Глаза его младшего брата, уже округлившиеся, стали еще круглее.
— Деклан…
— Не произноси его имя.
На подбородке у Мэттью появилась ямочка, вроде тех, которые означали, когда ему было три-четыре года, что он готов разрыдаться. Ронану на долю секунды захотелось, ради спокойствия Мэттью, перестать ненавидеть Деклана.