— Я другой? — спросил он.
— Ты был и прежде другим, — ответила Персефона. — Но теперь они не могут не заметить этого.
Адам дотронулся до карт. Казалось, прошло очень много времени с тех пор, как он видел колоду на этом столе.
— Что мне нужно с ними сделать?
— Стукнуть по ним, — прошептала она. — Три раза. Они это любят. А затем перетасовать их. А после подержать у своего сердца.
Он легонько постучал костяшками пальцев по колоде, перетасовал карты, а после сгреб их опять. Когда он прижал колоду к груди, карты показались теплыми, как живое существо. Прежде они не были такими на ощупь.
— Теперь спрашивай.
Адам закрыл глаза.
Что теперь?
— Вынь четыре, — сказала Персефона. — Нет, три. Три. Прошлое, настоящее, будущее. Рубашкой вниз.
Адам осторожно выложил три карты на стол. Оформление колоды Персефоны было темным, размытым, едва видимым в полумраке. Изображения, казалось, двигались. Он прочел слова в нижней части каждой карты:
Башня. Висельник. Девятка мечей.
Персефона скривила губы.
Глаза Адама скользили с первой карты, на которой мужчина падал с горящей башни, ко второй, где мужчина свисал с дерева вниз головой. А потом к последней, на которой мужчина плакал, закрыв лицо руками. Третья карта была само отчаяние. Он не мог отвести от неё взгляда.
Адам заметил:
— Такое чувство, будто он очнулся от ночного кошмара.
«Так выглядел бы я, — подумал он, — если бы видение из дерева осуществилось».
Когда Адам поднял глаза на Персефону, он был уверен, что она увидела то же, что и он. Он мог определить по её разгладившимся губам, что в ее глазах жалость. Комната вокруг них растянулась в черноту и безграничность. То ли пещера, то ли старый лес, то ли помещение, зеркальное черное озеро. Будущее продолжало быть чем-то, куда Адам был заброшен: квест, жертва, мертвое лицо лучшего друга.
— Нет, — тихо вымолвил Адам.
— Нет? — эхом отозвалась Персефона.
— Нет. — Он замотал головой. — Может, это и будущее. Но это не конец.
Персефона спросила:
— Ты уверен?
В её голосе присутствовал сигнал, которого не было прежде. Адам поразмыслил над этим. Он подумал о тепле, исходившим от карт, и как он задал вопрос, а они дали ему такой ужасный ответ. Он думал о том, что все еще слышал голос Персефоны, эхом окружающий его, хотя должен был бы поглотиться ближайшими стенами гадальной. Он думал о том, как был Энергетическим пузырем и чувствовал дорогу покойников, проползающую через него.
Он ответил:
— Уверен. Я… я вытяну еще карту.
Он помедлил, ожидая, что она не позволит. Но она просто выжидала. Адам развернул колоду веером и касался рукой каждой карты. Он взял ту, которая на ощупь показалась теплее остальных.