Его вдруг волной отбросило в прошлое, в лицо пахнуло холодом, мышцы напряглись и стали каменными. В душе проснулась тайга: дикая, бескрайняя, пустынная… Федор посмотрел на Вальку совсем другими глазами.
– Иди сюда, иногда я бываю даже очень ласковым. Ты же хочешь ему отомстить, не так ли? – спросил он.
– Хочу, – Валька резко подняла голову.
Глаза, полные одиночества и боли, встретились с точно такими же, стрелы отчаяния полетели навстречу стрелам силы. Встретились и повисли в воздухе, не смея коснуться друг друга, не смея оставить на сердце еще одну царапину горечи…
Федор первый отвел глаза.
– Я с малолетками не сплю, – бросил он, вынимая сигарету из пачки. Взял пепельницу, затянулся и сел на диван.
Валентина пристроилась рядом, точно воробей к теплой трубе, и после минутного молчания спросила:
– А дети у него есть?
– Да. Сын. Митька.
– А сколько ему?
– Четыре с половиной.
Наверное, когда Сергей приходит домой, то к нему бежит сынишка. Маленький, забавный. Отцовские руки подхватывают его и поднимают к потолку. Мальчуган хохочет и выкрикивает: «Папа, папа!» Валька вытерла слезу. А потом из комнаты выходит жена. Красивая, обязательно красивая, как манекенщица, и всегда улыбается. Они счастливы – это называется семья. Общие хлопоты, радости, горести… У некоторых мужчин бывают любовницы. Да. Зачем? Непонятно. Скучно, наверное, вот и маются дурью. Правда, недолго. Наиграются, успокоятся и обратно к жене, детям. Удобно и необременительно…
Валька вспомнила отца и усомнилась в своей предыдущей теории. А если это любовь? Если семьи давно уже нет? Видимость одна, не более того. Но не зря же в душе всегда присутствовали сомнения по поводу чувств Сергея? Никогда не было уверенности, что он выбрал ее из миллиона других – ее одну. Вообще-то, один раз была уверенность.
«Зачем же он так сделал?
Мог хотя бы предупредить, что женат…
А как бы она поступила в таком случае?»
Валька задумалась… Сергей очень и очень нравился. Устояла бы? Наверное, нет. И чем же она отличается от Ольги? Стоило вспомнить это имя, как слезы мгновенно высохли, а кулаки сжались. Нет, ни к чему сравнения, не такая она, не такая!
Обычно становится гораздо легче, когда вымещаешь на ком-то злость. Сначала легче, а потом наоборот… Вскочив, она схватила со стола глиняную вазу и швырнула ее в стену – осколки полетели во все стороны.
Федор сидел молча, не мешая Вальке думать, но когда та сорвалась с места, понял, что успокаивать девчонку придется. Потушив сигарету, он посмотрел на стену и усмехнулся – можно только надеяться, что «Оксаночка» не проснулась, а то примет грохот за знак внимания, и придется потом выставлять ее за дверь.