– Александр Яковлевич, тут небольшой вопрос надо бы решить…
– Ну?
Положив листок с прошением прямо на важные (других на столе у владельца фабрики и быть не может) документы, главный инспектор отошел в сторону и присел на стул, оставив охранника в полном одиночестве. Его благородие прошение прочел, подписал и равнодушно отодвинул от себя. Но только Григорий Дмитрич потянулся за ставшей ОЧЕНЬ важной бумажкой, как ее опять пододвинули обратно, заодно заинтересовавшись просителем.
– Силантий Саблин?
– Так точно!
– Дед в Отечественную войну отличился?[27]
– Так точно, в драгунах был.
– А скажи мне, Силантий, почему у трех твоих сыновей и четырех дочек отчества с остальными не совпадают?
– Так… Ваше благородие, разрешите доложить? – Силантий привычно вытянулся по стойке смирно. – Дети – это брата моего, Луки. Он от холеры недавно умер, с женкой. А я их, значит, к себе. Вот.
Прошение в очередной раз проделало свой короткий путь по столу, в направлении самого просителя.
– Свободен.
– Благодарствую, ваше благородие!
Подождав, пока закроется дверь, князь едва слышно хмыкнул:
– Что-то он какой-то дикий. Недавно приняли?
– Полгода.
– Все поверить не может, в свое счастье? Понятно. А это что?
Перед фабрикантом легло еще одно прошение, автор которого в данный момент выслушивал про себя много нового и крайне неприятного.
– Зашевелились, значит. Только он проявился?
– Так точно, остальные тихо сидят.
– Ну-ну. Между прочим, один знакомый тебе жандарм очень доволен нашими «подарками» – настолько доволен, что помимо всего прочего у меня появились еще и пять новых фамилий солдат-отставников. Держи и запоминай.
Дождавшись, пока Долгин кивнет и положит ежедневник обратно, его командир продолжил, со странной улыбкой на губах:
– Кстати, об осведомителях – я позавчера, когда был в Питере, зашел на огонек в офицерское собрание измайловцев. Мне там рассказали пару презанятнейших историй…
Написав одновременно с этими словами пару фраз и имя с фамилией, отставной ротмистр сложил листок вчетверо и сунул прямо в руки другому отставнику, только в чине унтер-офицера.
– Вот этот господинчик знает очень много интересного и, как я думаю, со временем будет нам очень полезен. Специфическая, конечно, личность. Но что делать, если других-то там и нет?
– Насколько далеко?..
– По обстоятельствам. И вот что еще. Почему бы ему не написать обязательство о сотрудничестве с германской разведкой? Так, на всякий случай? А то еще станет гадать, голову ломать, кто к нему приходил. Зачем мучить человека?
– Хм. Это будет интересно!
– Даже и не сомневаюсь. Все свои откровения пусть предоставляет исключительно в письменном виде и как можно более подробно. В общем, все как обычно, друг мой, все как обычно…