Строительство разворачивалось весьма серьёзное, но его объёмы были жёстко ограничены возможными запасами воды. В системе не было ни ледяных комет, ни астероидов. Никакой воды, кроме залитой в замкнутые системы жизнеобеспечения. Да и оттуда она имела тенденцию бесследно исчезать.
Нет, бесследно — преувеличение. Любая вода в пространстве Атолла почему-то стремилась с течением времени принять не жидкую форму, положенную ей природой, а переходила в водяной газ, причём газ опять-таки крайне нестабильный, распадающийся на водород, быстро улетучивающийся и из атмосферы планеты, и из систем жизнеобеспечения, и кислород. Учёные, изучающие этот невероятный феномен, даже спорили о каких-то иных физических законах, реликтовом пространстве, сохранившимся ещё со времён до возникновения этой Вселенной, и несли всякую прочую заумную хрень, к которой всегда прибегают, когда не знают ответа и стыдятся в этом признаться. А пока они спорили, вода продолжала исчезать. Конечно, водород можно было собирать, соединять с кислородом получать и воду, и ещё немножко энергии. Но стоимость подобного процесса, особенно на этапе сбора, оказалась столь велика, что дешевле было доставить воду из других звёздных систем, где она, слава Богу, в достатке.
Запасы воды, постоянно распадающиеся в пространстве Атолла, серьёзно ограничивали его людское население двумя-тремя миллионами, не более. Дальнейший рост населения оказывался экономически нерентабельным. Так как основная задача форпоста — добыча тка и материальных ресурсов, обеспечивающих эту добычу, для организации обороны никак не получалось привлечь более двух десятков тысяч людей, из которых половина находилась в составе войск планетарной обороны. Тем более важно, чтобы эти люди были верными киммерийцами.
После объявления независимости никто не стал возвращать офицеров и специалистов, относящихся к иным кланам, обратно на Колыбель. Интернировать тоже, но им были здесь совсем не рады и раньше, а уж теперь, когда никто больше не мог настоять на их присутствии, всё было предрешено.
Экипажам мониторов и форта предложили небогатый выбор: либо присяга Ратникову, либо присяга Эвесли, либо депортация за пределы Киммерийского Союза. Последнюю возможность можно было оценить как открытое издевательство, а потому почти все специалисты и офицеры, представляющие иные, не относящиеся к Киммерии, кланы выбрали присягу флаг-капитану, которому после успешного сражения доверяли. Эвесли уже один раз спас жизни этих людей, которых их сюзерены практически принесли в жертву собственным политическим амбициям. Забота о спасённых в ответ на личную преданность и готовность действовать на благо спасителя — старая традиция Колыбели. И поэтому Эвесли с ощущением возрастающей на плечах тяжести принял всех вместе с семьями, предупредив, что в пространство Конфедерации они вряд ли когда-либо вернуться. Так почти два десятка тысяч новых вассалов Эвесли с радостью поменяли Торгу на Приму и отбыли в составе колонизационного флота на Дракону.