Честно говоря, о ребёнке своём она никогда не вспоминала. Она не особенно горевала ещё тогда, оставив малютку в холодном, угрюмом приюте. Скорее, она испытывала страх перед разоблачением и стыд. Со временем эти чувства поблёкли и отступили. Забылся даже тот день, когда она произвела на свет младенца. В ноябре? Мисс Филпотс уже не помнила точно. Молодую женщину тогда более волновал вопрос об обустройстве своего будущего. Когда скончался отец, тридцатилетняя мисс Филпотс забила тревогу и испытала все проверенные средства для быстрого брака. Она всё ещё была очень привлекательна, унаследовала от отца небольшой, но крепкий капитал, и вполне могла бы найти достойного мужа.
Но она ни разу не была даже помолвлена.
К тому времени, когда в жизни мисс Филпотс появилась мадмуазель Зулейка, ни тётушки, ни повитухи уже не было в живых, и в мире не было никого, кто знал бы о ребёнке Кэролайн. Однако… Однако, обратившись к гадалке по поводу нескладывающейся жизни, мисс Филпотс получила от неё совершенно вразумительное сообщение о том, что причина безмужества крылась в старом грехе. «Твой грех не отпустит тебя», — сказала Зулейка и Кэролайн поняла, что попалась.
Она стала ходить к Зулейке чуть ли не ежедневно, каждый раз страшась, и каждый раз надеясь на перемену участи. Она приходила в небольшую палатку у Камденских шлюзов, а Зулейка раскидывала карты и крутила магический кристалл. Собственно, Кэролайн сама рассказала Зулейке о своём брошенном ребёнке (хотя потом ей казалось, будто гадалка всё знала и так), и стала зависима от сварливых прорицаний магессы. Вскоре мисс Филпотс решилась предложить мадмуазель переехать к ней: Ей казалось, что предоставив ей свой дом, она искупит старые грехи и избавится от страха. Власть давнишней тайны связала их жизни крепче, чем родственные узы, и мисс Филпотс уже забыла, когда приняла на себя все заботы о мадмуазель, и когда та стала безраздельной хозяйкой в доме: Хозяйкой взбалмошной, тиранической, не слишком рачительной и вообще не забивавшей себе голову такими пустяками, как ведение хозяйства. Во многом равнодушие Зулейки к вопросам оплаты своих услуг объяснялось тем, что она не имела ни малейшего понятия о том, сколько стоит фунт мяса или тонна угля. Она занималась своим ведовством скорее ради искусства, чем ради пропитания, заботы о котором взяла на себя мисс Филпотс. А когда Зулейка пристрастилась к собирательству разнообразных артефактов, траты стали превышать все разумные пределы. Но мисс Филпотс безропотно сдала первый этаж нотариусу, предоставила свои комнаты Зулейке, а сама переехала на этаж прислуги.