Тайна Золотой долины [Издание 1958 г.] (Клёпов) - страница 94
А она заплакала и стала говорить о том, какой я нехороший, заставил её столько страдать и что пора, наконец, оставить все эти бредни насчёт врагов и шпионов. Я её заверил, что на этот раз это не бредни, а очень серьёзное дело и что речь идёт о жизни многих людей. Тут она рассмеялась сквозь слёзы и сказала:
— Я так и знала, что ты опять спасёшь целый город… Дурной! Ты лучше скажи, откуда ты звонишь и когда тебя ждать домой?
— Буду часа через два или три. Но я тебя заклинаю, мама, поверь мне хоть один раз в жизни: сходи сейчас же в НКВД и скажи про Белотелова и Голенищева.
Она обещала, но умоляла приходить скорее, так как будет ждать меня всю ночь.
Старушка принялась меня ругать за враньё, говорила, что нехорошо придумывать такое о родной матери. Но я сказал ей:
— Это, бабушка, святая ложь, а такая ложь иной раз бывает дороже правды.
— Много ты понимаешь в святости, безбожник, — зашумела старуха. — Небось и перекреститься-то не умеешь, а туда же — святая! Иди отсюда, безбожник окаянный!
Она замахнулась на меня веником, но мне и без того надо было уходить. Всё не верилось, что мама сходит в НКВД, и поэтому я опять припустил бежать. Уже за селом меня нагнала ещё одна грузовая машина и сразу остановилась, как только я поднял руку.
Из машины выскочил человек и приветливо подал мне руку:
— А, рыбак, здравствуй! Много ли наловил? Что-то рыбы я у тебя не вижу.
Это оказался дядя Миша, тот шофёр, который вчера ночью удивлялся моему «геройству». Он охотно согласился подвезти меня до Острогорска, помог мне взобраться в кузов и сразу дал газ.[54]
В кузове был ещё какой-то пассажир в плаще с капюшоном. Он стоял впереди, ухватившись руками за кабину, и всё время вертел головой то вправо, то влево. Я сидел на борту и восхищался тем, как ловко и быстро ведёт машину дядя Миша.
«Так я успею добраться до Острогорска за час! — радовался я, — и если попросить, то дядя Миша, пожалуй, не откажется подвезти меня прямо к НКВД».
Пассажир, который был со мной в кузове, вдруг оглянулся, отбросил капюшон и стал приближаться вдоль борта ко мне. Я взглянул на него и сразу узнал Белотелова. Теперь я уже видел, что мне от него не отвертеться: пристукнет сейчас и выбросит из кузова, так что гадай потом милиция, отчего и почему появился на дороге неизвестный труп. Кричать тоже бесполезно, на ходу дядя Миша ничего в кабине не услышит, да и не хотелось мне кричать перед этой очкастой змеёй. Немцы наших коммунистов вон как пытают, и то коммунисты не кричат, а я стану унижаться перед этой гадиной? Я сделал вид, будто меня сильно качнуло, и перескочил на другой борт. Белотелов пошёл, покачиваясь от толчков, за мной. Я перебежал в задний угол. Он опять стал двигаться ко мне. Тогда я увидел, что дело плохо, встал на борт и прыгнул в темноту.