— Как вы правильно заметили, я была занята, а потом легла спать. Простите, но так уж вышло. — Ей пришлось сделать паузу: дыхание всё же сбилось. — И кстати, спасибо за перчатки. Они пришлись очень кстати.
— Но вы их даже не надели.
— Сегодня не так уж холодно, — отозвалась Орлана, пытаясь не задрожать.
— Идёмте в дом, пока вы не простудились.
Не выпуская её локтя, Аластар повёл её вверх по ступеням. Орлана чувствовала себя каменной — не смела вырваться и не знала, что сказать. Он застал её врасплох, когда она ещё не успела совладать с чувствами и заставить лицо принять безразличное выражение.
— Выпустите меня наконец, больно.
В гостиной Орлана зябко провела руками по предплечьям и неосознанно отступила на шаг назад.
— Простите меня. Мы можем поговорить?
Орлана смотрела на него, ощущая себя школьницей. Ей было очень тяжело сдерживаться и говорить спокойно.
— Конечно, давайте пройдём в мой кабинет.
…Пару секунд он смотрел на палантин и перчатки, аккуратно сложенные на краю стола. Тут же, у письменного прибора, лежали упаковочная бумага и атласная лента. Аластар подхватил стул и переставил его ближе к Орлане. Она ждала, опираясь локтем на холодный подоконник. Так медленно тянулись мгновения.
— Я хотел бы знать, что произошло.
— О чём вы? — сделала удивлённый вид Орлана. Смотреть в его глаза было тяжелее, чем она думала, но отвести взгляд значило бы — сдаться. У неё не было время даже обдумать то, что стоило говорить Аластару.
Он коснулся её пальцев, сцепленных на краю подоконника.
— Мне показалось, что вы меня избегаете.
— Вам показалось, честное слово, — сказала Орлана, аккуратно убирая руку. — Разве я давала вам повод думать, что не хочу вас видеть?
Аластар мгновение смотрел ей в глаза, потом отвернулся.
— А ещё вы так и не научились лгать, — и невесело улыбнулся туману, пока сердце Орланы падало вниз.
Она молчала, когда Аластар поднялся и прошёл противоположной стене. Она молчала, закрывала глаза и пыталась считать до десяти, но сбивалась каждый раз. Мысли рассыпались, как сухой снег из холодных ладоней. Аластар сцепил у стены пальцы и ткнулся в них лбом.
— Это была моя ошибка, — произнёс он глухо.
Орлана внутренне вздрогнула от его голоса — ей было страшно, и никак не успокаивалось бешено колотящееся сердце. Ей было страшно, но боялась она не смерти, не предательства, она боялась потерять его.
— Это только моя ошибка. Я не должен был оставлять вас с ним.
— С кем? — Она услышала, как призрачно звучит её голос, и даже не сразу его узнала. Как будто в комнате был кто-то третий, кто мог задать этот же вопрос.