Диана точно знала, что ни в один из моментов своей жизни она не была счастлива. Она всегда делала то, что нужно, то, чего от неё ждали. И теперь она думала, совершить ли предательство, или же запереть себя в тяжёлой и, скорее всего, короткой жизни без права на побег.
Вечерело быстро — темнота накрывала улицы пеленой и дымным маревом. Вместе с вечером приходила старшая санитарка тётка Капа, запирала все входные двери, кроме одной единственной в приёмном отделении, и бродила, звеня ключами, в дальних коридорах.
Замёрзшая ручка впустую царапала по бумаге. Светила тусклая настольная лампа. Было тихо, но Диана знала, что это ненадолго, и скоро опять будут вспышки и взрывы. Она почти уже решилась бежать, сложила документы и деньги, которые были, в маленькую сумочку на поясе и спрятала её под халатом. Она не знала, что ещё может пригодиться там, куда они пойдут.
Будильник с поцарапанным стеклом показал девять, потом десять. Заснули те, кто мог спать. В черноте за окном виднелась далёкая рыже-алая зарница. Диана обошла коридоры госпиталя, почти неслышно ступая растоптанными туфлями по линолеуму. В коридорах было тихо и пусто.
Почти отчаявшись, она завернула в тёмный отросток коридора, который вёл к подсобке. Постояла там, ожидая то ли чуда, то ли нового приступа слёз. Ано не пришёл — ну конечно, наверняка решил, что незачем тащить с собой такую обузу.
Диана вернулась на свой пост, выпила горячей воды, чтобы унять дрожь, и снова уселась за журнал. Громоподобно тикал будильник с поцарапанным циферблатом. Она поняла вдруг, что стало легче — больше не требовалось решать, и предательство не повисло тяжёлым грузом на шее.
Она ведь в самом деле собиралась бежать с магом — от одной мысли мурашки побежали по хребту. И она бы убежала, потому что слишком устала недоедать и недосыпать, и ей очень хотелось просто не слышать взрывов. Но уйдя, она бы никогда не смогла простить себе этой слабости.
Диана задремала, положив голову на скрещенные руки, а когда проснулась, перед ней стоял Ано.
— Прости, что опоздал. Патрули. Никак не мог пробраться к тебе.
В коридоре было тихо и темно, горела только настольная лампа. Диана поднялась, часто моргая спросонья. Он света лампы или ещё от чего, но лицо Ано сегодня было бледнее обычного, и его волосы как будто бы стали светлее.
— Так что ты решила?
— Я не пойду с тобой, — тихо сказала Диана, уставившись на будильник, стрелки которого упрямо приближались к единице. — Уходи.
В полумраке снова казалось, что он улыбается, но голос стал глуше.
— Хорошо. Я не хотел говорить тебе, но придётся, как вижу. Когда я впервые увидел тебя, я сразу понял, что ты не человек. Ты маг, ты знаешь об этом? Возможно, сейчас это незаметно, но со временем тебе станет тяжело жить среди людей.