— Надо глянуть, что с ней.
— Что‑что? Прижмурилась она. Дважды. Вон видишь, руки перевязаны – скорее всего, ее укусила одна из этих тварей. Слушай, давай потом. У нас еще весь роддом впереди, а мы прошли только несколько кабинетов первого этажа.
— Не стреляйте!!! – послышался визг из кабинета напротив, распахнулась дверь и оттуда вывалилась прямо в руки опешившему лейтенанту зареванная девушка. – Не стреляйте! Я живая!
Девчонка была еще совсем молоденькой – лет двадцати – двадцати трех, с потекшей тушью и дрожащими руками, она вцепилась в Толика, как утопающий в спасательный круг, как жена моряка, когда тот на полгода уходит в море или алкаш в заветную чекушку.
— Эй, девушка, поспокойнее! – отодвинул ту Анатолий. – Цела?
— Д–да, – закивала как китайский болванчик та, хлопая слипшимися ресницами. – Я так испугалась! Тут такое было!
— Давайте, вы поделитесь своими впечатлениями потом. – Виктор непроизвольно заглянул в кабинет, откуда вывалилось это чудо. – Хорошо? Толян, сейчас быстренько отводишь ее к водилам, пусть сидит там, а потом бегом обратно. Понял? Только долго сиськи не мни – догоняй.
— Ага. Так, пойдемте. Где ваша сумочка?
— А? Что? – не сразу поняла вопрос девушка. – А, сумочка? Вот! – продемонстрировала она правую руку, в которой крепко была зажата небольшая женская сумка размером с кошелек. Вот же ж женщины, на подсознательной уровне сумки свои хватают!
Виктор вышел из кабинета.
— Одна живая, идем дальше. Нужно поторопиться!
— Вроде идет кто‑то! – пробормотал ОГСО–шник, прозванный «высоким». – Слышите?
И впрямь на лестнице напротив центрального входа, к которому уже подобрались мужчины, были слышны звуки шагов, вернее как будто топтались на месте.
— Эй, если кто живой – отзовитесь! Милиция! Блин. Нужно было у Михалыча громкоговоритель попросить – проорали бы с улицы, что мы здесь и не пришлось бы каждый раз глотку рвать.
Но ответа не последовало.
— Антон, приглядывай, а мы пока эти два кабинета осмотрим.
В комнате торжественной выписки, украшенной аистами с пухлыми младенцами в клювах и воздушными шариками, никого не оказалось, все вещи, мебель, техника стояли на своих местах.
— Давайте дальше. Тоха, как там?
— Пока спокойно. Если что, вы услышите!
Регистратура оказалась закрытой, но когда Виктор заглянул в небольшое стеклянное окошко, то чуть не обделался – на него кинулась мертвая медсестра. Вернее, умершая, а потом воскреснувшая. И если бы не размеры окошка и не стекло, то упыриха уже обгладывала бы капитану лицо.
— Черт! – отпрянул Никитин и дважды выстрелил. Руки затряслись, а сердце бешено колотилось от переизбытка адреналина в крови. – И напугала же меня, стерьвь дохлая!