- Ну и хорошо, чем бы дитинушки не тешились, лишь бы девки в подоле не таскали...
- Не до девок ему, - хохотнул я, - еле до кровати доползает. Даже к Таньке не бегает.
- Ох ты ж. Ну и зверь ты сержант... Завязывай, заездишь пацанов! Во всем должна быть норма!
- А у тебя была?
- Конечно! К поварихе же бегал? Значит силы оставались.
- Логично!
Тут дверь распахнулась, и на пороге возник Васильев:
- Привет честной компании, и особенно выздоравливающим! Руслан Иваныч, ты же выздоравливаешь?
- Стараниями Юрия Степаныча, надеюсь, через пару недель спасти своих парней от гнета злобного сержанта Милославского!
- Так надо ему старшого дать, чтоб злобность званию соответствовала!
- Вот и займись!
- Займусь, займусь. Дело сделают, и сразу всех повысим. Минимум до младших...
- Всех? Думаешь проканает?
- Я же говорю после дела! Там все проканает! Главное, чтоб сержант не облажался!
Вы поняли, о чем разговор? Я вот нет! Сижу как дурак и хлопаю глазами. Какое дело?
- Кхм...
- А? Чего тебе Милославский? - довольный жизнью майор так и лучится счастьем.
- А что мне надо сделать? И при чем здесь все?
- Как при чем? Капитан выздоравливает, Степаныч его лечит, я точно хреновый диверсант, остаешься только ты!
Понятно, что ничего не понятно... Похоже, что на моем лице информация об этом проступила если и не огромными буквами, то большими точно...
- Придется покомандовать самому, Егор, без моего чуткого руководства - Рогожин впился в меня взглядом, похоже, ища следы паники. "Ага, счаз. Удивление? Да! Паника? А хрен вам!" - Дело серьезное, а командиры видишь какое дело!? Можно Степаныча с вами заслать, но меня надо на ноги ставить, а ты парень достаточно грамотный - справишься. Хотя и не по нутру мне это, но выбора нет, грядут серьезные дела, а я валяюсь!
Вот теперь понятно, зачем они мадаму разводили. И даже зачем рисковали, чтоб запасную жизнь мне добавить - подстраховались... И обидно и приятно: с одной стороны недоверие, а с другой почти отеческая забота. Вот как с ними быть?
- Чего молчишь то? - не выдержал Васильев. - Согласен?
- А что можно отказаться? - встрепенувшись, пускаюсь в словоблудие: - От спасибо! А чего раньше молчали? Я вот и думаю, а если вдруг когда-нибудь, сам майор Васильев спросит меня! А я такой сижу и думаю, вот ведь как оно бывает, такой большой человек, и у меня, сам прям, берет и интересуется! А я же ни сном, ни духом, а вопрос то серьезный, требует соответственного осмысления, со всех сторон глубины своей проблемы...
Майор, тихо шалея, крутит головой, более привычные к моим заходам - Степаныч и Рогожин еле сдерживаются. Степаныч начал тихонько сползать вниз. А вот Руслан, как выздоравливающий сперва только похрюкивал, а потом гаркнул, при этом скривившись от боли и не очень громко: