Первая машина — маленький «Форд», едет медленно, нащупывает дорогу. За рулем оказалась девчонка. В джинсах и пропотевшей футболке, с усталым лицом.
Взяла у меня стакан лимонада и спрашивает:
— Здесь всегда так жарко? Час назад только был дождь и холодно, а теперь...
— Здесь всегда так, — говорю я. — Место такое.
Она смотрит на меня усталым взглядом, и я без слов подливаю ей еще лимонада.
— Как отсюда выехать на шоссе?
— А куда вы едете?
Обычно случайному человеку такого не рассказывают. Я бы точно не стал. Но те, кто останавливается попить, рассказывают всегда. Кажется, это называют «синдромом случайного попутчика». На самом деле — место такое.
— Далеко, — говорит она. — Уж если мне представился шанс сбежать из этого городишки, поверь, я не остановлюсь, пока не отъеду от него за тысячу миль.
Я смотрю на нее — пока она разглядывает Джеки — и вижу. Там и в самом деле только дождь, и холод, и серость, как ранним ноябрьским утром.
— А он неплохо выкручивается, без лапы-то, — говорит девушка.
Вот это — и еще она не спрашивает про взрослых. Два очка на ее счет. И указатель на Портленд — проезжайте, мэм, путь открыт.
— Сперва прямо, увидите перекресток — там налево...
Я вытягиваюсь во фрунт и козыряю, когда «Форд» плюется пылью из-под капота и двигается дальше.
Не люблю, когда спрашивают о родителях. Я знаю, что всегда жил в непокрашенном доме вверх по холму, вместе с Джеки. Я могу рассказать про вещи, что были всегда: золотые колосья пшеницы, которую никогда не соберут, облупившийся почтовый фургон, лежащий кверху боком в овраге недалеко отсюда.
Я могу рассказать о старой заправке Эда: три безукоризненно красные колонки, неподвижные в желтоватом свете четырех часов пополудни. Таблички с ценами висят, как флаги давно разбитой армии.
Там никого нет.
Через полчаса дорога снова зашуршала. На этот раз — дама в элегантном «Крайслере», в элегантном костюмчике, в шейном платке под цвет машины. Назвала меня «милым мальчиком» и стала охать-ахать на Джеки.
— Знаешь, милый мальчик, я, кажется, заблудилась.
Я насупился, молчу. Сейчас еще попросит взрослых позвать.
Она чуть помялась и продолжает:
— Я решила сделать тут круг на машине. Повспоминать... Мы часто ездили здесь с моим покойным мужем... А теперь вот никак не могу выехать на шоссе.
Я в нее вгляделся — и увидел только асфальт и асфальт, бесконечно убегающий из-под колес.
— А давно умер ваш муж?
Она смутилась — так, будто ее попросили вспомнить таблицу умножения.
— Около десяти лет назад...
По такой дороге можно колесить долго, а потом ненароком свернуть на бензозаправку.