Ладно, это ясно, решил Рокотов, размышляя над версией Герберта. Скорее всего засечка Зигфрида произошла случайно: натолкнулись в эфире на неизвестную станцию, которая держала регулярно связь с Москвой. Конечно, не зная шифра, противник не мог прочесть бесконечного ряда цифр, которые гнал в эфир тайный радист, однако это очень встревожило германскую радиоконтрразведку. Она привела в действие свою подвижную пеленгаторную аппаратуру на автомобилях в трех приграничных районах, которая показала, что уже засеченный ранее передатчик находится в Лозанне или ее окрестностях. Возможно, что немцы, имея приборы точной наводки, установили примерное место или даже дом, где работает подпольная рация. А когда возникло подозрение насчет виллы Кинкелей, агенты абвера или СД стали наблюдать за ее обитателями.
Рокотов понял, каким образом немцы могли выйти на Герберта, Веру Сергеевну и связника Эмиля.
Госпожа Кинкель встречалась со связным, доставляющим информацию от Хосе, в разных местах города. В марте они несколько раз виделись в читальном зале одной из лозаннских библиотек. И, судя по рассказу Веры Сергеевны, немцы сумели засечь ее встречу со связным, очевидно, именно в читальном зале. Основным подтверждением служило то, что налет на виллу Кинкелей произошел вскоре после этой серии свиданий.
С Эмилем — связником Хосе — Вера Сергеевна встречается уже пятый месяц. Информацию приносит только он. Его настоящего имени она, конечно, не знает. Вид у него, как у подростка: маленький, худой, очень быстрый. Вечно с книгой в руках — даже на ходу читает. Кажется рассеянным, будто не от мира сего. На самом деле удивительно зоркий, отлично видит все вокруг. Это он предложил переменить место встреч: что-то ему там, в читальном зале, не понравилось, но он не сказал, что именно, наверное, чтоб не напугать ее.
Может быть, Эмилю тоже, как и Вере Сергеевне, показался подозрительным один мужчина, который дважды садился рядом с ними за соседний стол в читальном зале. Он брал у библиотекаря подшивки газет и неторопливо просматривал их. Внешность этого человека до смешного карикатурна: крупная курчавая голова на почти нормальном туловище, а ноги и руки маленькие, как у ребенка; когда он сидел на стуле, его детские ботинки не доставали пола. На вид ему лет пятьдесят, в шевелюре — седые волосы. Лицо умное, с редкостной приметой: на рту — «заячья губа». Пожилой уродец, уткнувшись в свои газеты, не обращал внимания на входивших и выходивших посетителей. Но однажды Вера Сергеевна уловила на себе его быстрый изучающий взгляд. Тогда она не придала этому никакого значения. Первое нехорошее предчувствие — какой-то холодок страха — охватило ее, когда однажды, выходя из калитки, вдруг увидела большеголового карлика, семенящего мимо ограды их дома быстрыми шажками. Прежде госпожа Кинкель никогда здесь его не встречала. А через два дня в виллу вломились немецкие агенты. Может быть, это случайное совпадение?