— Хороший получился вечер, — говорит Робби.
— Да, — соглашаюсь я.
С грустью вспоминаю, что всего два часа назад я думала, что история с наркотиком позади, и даже отважилась мечтать о новом романе, напрочь забыв про Фила. Несколько сумасшедших минут я ощущала, как бежит по жилам горячая кровь и кружится голова, словно я сбрасываю серую кожу прежней жизни, которая мешала мне после развода, и обретаю новую, атласную и упругую.
— Робби, а помнишь, я спрашивала про одну девочку, Тесс Уильямсон?
— В тот вечер она тоже была в пабе, — кивает он.
— Кто такая? — спрашивает Лорен, и я рассказываю о визите Тесс ко мне на прием.
— Но если Тесс не знакома с Робби, то при чем здесь она?
— По-моему, все очень просто, — отвечаю я. — Если она ни при чем, то наверняка знает, кто это сделал.
— Если вам будет легче, я признаюсь: лично я никого не убивал, — говорит Робби. — Да вы и так это знаете.
— Ну конечно! — вскрикиваем мы с Лорен в один голос, и она прижимается к его плечу.
— Но можно понимать слово «убийца» не буквально, — рассуждаю я. — Вдруг речь идет о фигуральном убийстве… Скажем, ты убил ее мечту или мечту ее близкой подруги… Что-нибудь в этом роде.
— Но как? — смеется он.
— А она, случайно, не хотела записаться в ваш хоккейный клуб?
Чувствую, все мои предположения строятся на песке, но отчаянно хочу докопаться до истины.
— Или, может, вы встречались где-нибудь на вечеринке, ты ненароком обидел ее, оскорбил и сам того не заметил?
— Я не слежу за тем, кто вступает в клуб, кто не вступает. Ну да, — пожимает он плечами, — может быть, и обидел. Все может быть. Не знаю. Но я обычно со всеми нормально общаюсь. Вежливо.
— Да, это правда.
— Ну, здравствуйте еще раз. — Дверь в машину открывается, в нее просовывается голова О’Рейли. — Внутри никого, поэтому возвращайтесь спокойно. Правда, нам нужно выяснить, что еще в доме вам показалось странным или что пропало.
Вылезаем из машины, топаем вслед за ним, все еще в вечерних нарядах. Робби и Лорен с двумя полицейскими расходятся по своим комнатам, я остаюсь с О’Рейли. Мы проходим в гостиную, и мне сразу бросается в глаза багровая надпись на стене. Вид ее опять потрясает меня, сердце наполняется страхом.
— Хочется оборвать обои, — говорю я. — Можно, я сделаю это прямо сейчас?
— Сначала надо сфотографировать, — отвечает О’Рейли. — Эксперты уже едут. Еще они снимут отпечатки пальцев, хотя это может затянуться, поскольку здесь побывало много народу, а преступник наверняка работал в перчатках.
— А когда все это закончится…
— Когда все закончится, можете обрывать обои и наклеивать новые.