— Спасибо, нам все ясно, — сказала вежливо Люсиль. — У Синтии Брендон достаточно денег, как и у Гамбиона де Фонта. Кстати, известно ли вам, мистер Пигаро, что он граф?
— Нет. Не может быть.
— Тем не менее это так.
— Так вы его знаете?
— По крайней мере, наслышаны, — сказал я. — Разумеется, у вас есть его адрес?
— Ну да. Отель «Рицхэмптон», угол Шестьдесят четвертой и Мэдисон.
— Так оно и должно быть, — кивнула Люсиль. — Где еще останавливаться человеку, как не в «Рицхэмптоне»?
Мистер Пигаро углубился в размышления.
— Знаете, — сказал он наконец, — а ведь бракосочетание Синтии Брендон и настоящего законного графа могло бы составить нашей фирме неплохую рекламу. Я в этом не сомневаюсь.
— Он вполне настоящий, но не совсем законный, — сказал я.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Правда? Какая жалость, — сказал Пигаро с грустной улыбкой. — Пытаешься помочь людям, но жизнь выкидывает с тобой глупые фокусы…
— Это точно, — согласился я.
— Нам нужны две ксерокопии анкет, — заявила Люсиль мистеру Пигаро.
— Боюсь, это невозможно. Их содержание — тайна.
— А за десять долларов?
— Тайна стоит дороже.
— Харви, дай мистеру Пигаро пятнадцать долларов — это наш предел.
Я извлек из кармана три пятидолларовые бумажки, и Пигаро заказал сделать ксерокс, после чего мы раскланялись. Внизу в вестибюле я сказал Люсиль:
— Этому надо положить конец.
— Чему, Харви?
— Сама знаешь чему. Отправляйся-ка обратно в Доннеловский филиал Публичной библиотеки города Нью-Йорка, где тебе и положено находиться.
— Ты шутишь, Харви?
— Ничего подобного, — свирепо произнес я. — Какие шутки?
— Харви, не надо говорить таким тоном. Это просто ужасно. Кстати, когда этот смешной толстяк назвал тебя вертухаем, ты тоже ответил ему так, что просто мороз по коже. Ты вовсе не хочешь, чтобы я вернулась в библиотеку.
— Я об этом мечтаю.
— Но в чем же, собственно, дело?
— А в том, что ты создаешь у меня комплекс неполноценности. Ты ударила в солнечное сплетение моего мужского я. Думаешь, легко быть мужчиной в этом мире? Ничего подобного.
— Харви, я не нарочно.
— Может быть. Но это не меняет суть дела. Сколько тебе лет?
— Харви, ты это прекрасно знаешь, и по-моему это просто безобразие, что ты об этом постоянно заводишь разговор.
— Отлично. Тебе двадцать девять лет, и ты не замужем. Тебе легко говорить о том, что это, мол, безобразие, но как, по-твоему, я могу себя чувствовать? Я хотел быть кинорежиссером, а вместо этого стал сыщиком в страховой компании, причем, по слухам, я самый ловкий сыщик в этом городе. Ну и как я, скажи на милость, теперь себя чувствую после того, как ты провела этот день?