– Пудра…
– Знаю я твою пудру! А это что?
– Какие-то счета, – пожала плечиками Инга. – За аренду помещения, за свет… Еще налоги…
– С чего вдруг они это нам шлют? – угрюмо спросил Бруно. – Никогда не присылали, а вдруг – на тебе… Пуш, ты позвони куда надо, пусть разберутся…
– Почему опять я? – заныл Пушистик. – Пусть девки этим занимаются…
– Ах, девки?! – разозлилась Инга. – Как готовить – девки, как посуду мыть – девки, как трахать – девки, так еще и счета проверять! Что я вам – бухгалтер?
– А я бухгалтер? – возмутился Пушистик.
– Живо прекратите балаган! – Бруно взял пульт, захлопнул дверь и прибавил громкости.
– Вопрос поставлен очень своевременно, и ответить на него сложно, но если привлечь на помощь науку, то мы вполне сможем его разрешить, – вещал с экрана худой и высокий, ростом с двух Мухоморов, тип в старомодном пиджаке. Это вроде бы профессор неизвестно каких наук Зиновий Очерепко, который с одинаковой убежденностью то поддерживает, то опровергает существование снежного человека, летающих тарелок и тому подобных важных научных проблем. – Есть специальные исследования Всемирной организации здравоохранения, есть официальный документ, который устанавливает параметры так называемого усредненного хомо сапиенс…
– Он что, матерится? – удивился Пушистик. Но Бруно только отмахнулся – мол, не мешай!
– Наукой доказано, что обычный рост мужчины колеблется в пределах от ста тридцати до ста девяноста сантиметров. Все, что выше этих пределов, называется словом «гигантизм», а все, что ниже, – «карликовость»…
– Нету такого слова! – запальчиво перебил Муромов. – Это называется «компактность»!
– Хорошо, пусть будет «компактность», – быстро согласился Зиновий Очерепко и отодвинулся. – Так вот, нет смысла изобретать велосипед и взывать к «гормонам совести», когда в нашем распоряжении имеется документ, составленный авторитетнейшей международной организацией! Там все просто и понятно объяснено! Маленькими людьми, чье имя носит партия, могут называться только те, чей рост не превышает сто тридцать сантиметров. И всё! И никто больше!
– Ха-ха! – сказала Инга. – Я стопудово маленький человек! У меня сто девятнадцать сантиметров, еще со школы, с восьмого класса!
– А у меня сто двадцать шесть! – похвалился Пушистик. – Я круче!
Бруно мрачно взглянул на них, встал и вышел из комнаты.
Просторные комнаты офиса были заполнены знакомыми, смутно знакомыми и совсем не знакомыми ему людьми. Маленькими и большими. Вот Краюха и Поляк с какими-то кавказскими товарищами – бутылки, закуска, нарезанный огромными ломтями ананас, а между ними, в луже ананасного сока, увесистая пачка долларов. Эльза на пуфике в прихожей в одних ажурных чулках, прямо под развешенным на стене синим флагом ПМЛ – ее разбирает глупый ненатуральный смех, отвисшая грудь трясется. Зря она вспоминает старое: у больших один возраст, у маленьких – другой…