Она порылась в сумке в поисках телефона. Интересно, сколько сообщений оставил Трис? И отец? Извинится ли отец за то, что устроил заговор за ее спиной?
Увидев, что для нее нет ни одного сообщения, она удивленно заморгала. Пропущенных звонков не было тоже.
Джекка долго сидела на скамье, глядя прямо перед собой, не в силах понять, что все это значит. В это время зазвонил телефон галереи. Мистер Босуэлл, юрист мистера Престона, сообщил, что собирается прийти с контрактами:
— И надо подумать о квартире, которой вы сможете пользоваться, пока ваша занята. — Чуть поколебавшись, юрист добавил: — Вообще-то, думаю, вы можете забыть о вашей старой квартире. Мы подберем вам что-нибудь в Престон-билдинг. Имейте в виду, ваша зарплата существенно увеличится.
— Хорошо, — сказала она, не чувствуя никакой радости.
Мистер Босуэлл вежливо произнес:
— Я слышал, у вас был тяжелый разрыв.
Джекка не смогла ответить. Попытайся она произнести хотя бы звук, дело бы кончилось истерикой. Она не могла поверить, что Трис даже не позвонил.
— Как вы смотрите на то, чтобы с головой уйти в работу? Это позволит не думать ни о чем другом.
— Полагаю, это как раз то, что мне необходимо.
— Очень хорошо. Я поручу кому-нибудь обзвонить художников и сказать, что галерея открывается. Они завалят вас душераздирающими историями о том, какой жалкой стала их жизнь после того, как вы закрыли галерею.
Джекка даже не стала говорить о том, что галерею закрыла не она.
— Вы в плохой форме, — констатировал мистер Босуэлл. — Мне нужно закончить кое-какую бумажную работу, а потом я приеду и отвезу вас на ленч. И знаете что, Джекка?
— Да?
— От разбитого сердца обычно не умирают. Это только кажется, что жизнь закончилась.
— Полагаю, у меня будет возможность в этом убедиться, — ответила она и положила трубку.
Мистер Босуэлл оказался прав. Не прошло и получаса, как в галерею явились три художника, нагруженные своими работами. Как и сказал мистер Босуэлл, они обвинили Джекку в закрытии галереи.
— Вы могли бы поговорить с Андреа, — заныли они, — и хотя бы попытаться ее переубедить.
Сначала Джекка терпеливо объясняла, что ей тоже нужно время для творчества, но после третьего обвинения отказалась от защиты.
— Вы правы, — усмехнулась она. — Во всем виновата я, эгоистка до мозга костей. Итак, что вы хотите мне показать?
Ровно в час приехал мистер Босуэлл с молодой женщиной, только что из колледжа, имеющей степень по изобразительному искусству.
— Это ваша помощница, — сообщил он. — Вы ей можете полностью доверять. — С этими словами он вывел Джекку из галереи.