Хотя Джекке нравилось то, что она делала, она знала, что Трис недоволен своей практикой в Нью-Йорке. Он никогда не жаловался, но часами разговаривал по телефону с Ридом, обсуждая проблемы пациентов из Эдилина. Если же он ездил «домой» — про себя Джекка тоже называла Эдилин именно так, — то по большей части наведывался к пациентам.
Первое время, когда они приезжали в Эдилин, Джекка чувствовала, что его родственники настороженно наблюдают за ней. Это было довольно неприятно, и в конце концов она не выдержала и спросила у Нелл, в чем дело.
— Они говорят, что ты встретила дядю Триса, когда у него была сломана рука, и потому не было работы, а теперь ты хочешь, чтобы он и впредь уделял все свое время устройству твоих модных показов.
Упрек был настолько абсурдным, что Джекка даже не сразу поняла, о чем идет речь.
— Они думают, что я сбегу, когда увижу, что он ответственный, много работающий доктор, который заботится о своих пациентах? — спросила она.
Нелл ухмыльнулась.
— Что-то в этом роде.
— Нелл, — рассмеялась Джекка, — им предстоит убедиться, что у меня полно собственной работы, которая мне нравится и которую я вовсе не собираюсь взваливать на Триса. Так что все эти разговоры — чепуха. Лучше скажи, что ты думаешь об этом наряде?
Истина заключалась в том, что Джекка желала пойти на любой компромисс, на любую жертву ради человека, сделавшего то, что сделал ради нее Тристан. Приятель по колледжу годами уговаривал его переехать в Нью-Йорк и разделить с ним практику. После того как Джо Лейтон бросил ему в лицо неприятную правду, Трис позвонил приятелю и дал согласие.
Единственным человеком, которому он сказал об этом, был Рид, и Тристан заставил его сохранить все в тайне.
Джекка не могла не восхищаться масштабом жертвы, на которую Трис решился ради нее. Ведь, оставляя свою практику, он ничего не знал о предложении мистера Чамберса, которое потребует всего лишь трехлетнего обучения. Он думал, что покидает Эдилин — свой город, свои корни, свой дом, свою семью — навсегда.
Когда Джекка рассказала ему своей новой работе и о том, что через три года она сможет переехать в Эдилин и продолжить работу там, в его голубых глазах заблестели слезы. Он постарался их скрыть, но не слишком успешно. Джекке очень хотелось обнять его, но еще больше она хотела помочь ему сохранить гордость.
— Я не стану устраивать свой офис в магазине отца, — заявила она. — Это мое окончательное решение. Он заставит меня обслуживать покупателей…
Договорить ей не удалось. Тристан бросился к ней и стал покрывать поцелуями ее лицо, а позже любил ее с такой страстью, с такой безудержной энергией, что она потом много дней чувствовала себя ошеломленной.